Операция «Апокалипсис» - [9]

Через пять минут он уже намазывал маленькой ложечкой черную икру на хрустящие хлебцы. Ему подали шведскую закуску под названием «смёргасбёрд», в которую входила сладкая сельдь, копченая треска и икра. Лангуста он запил бутылочкой «Лаффита-Ротшильда» и довершил разгром противника русской водкой. После ужина его начала одолевать приятная сонливость, и стало все сильнее казаться, что ЦРУ существует только в кино.

Взяв из рук Малко опустевший поднос, Карин протянула ему черную тканевую маску в форме очков, где вместо дужек была резинка.

— Наденьте, если будет беспокоить свет, — посоветовала она.

Взглянув напоследок на желтую полосатую блузку стюардессы, он последовал ее совету и мгновенно заснул.

Какой-то приятный запах пробудил Малко от не менее приятного, но не подлежащего разглашению сна. Карин протягивала ему небольшую теплую салфетку, смоченную лосьоном для лица. За бортом сияло солнце.

— Посадка через час, — сообщила девушка. Малко успел еще выпить яичный коктейль и причесаться. «ДС-8» стал плавно спускаться, приближаясь к Копенгагену. «Наконец-то я в стране, где не будет никаких неприятных сюрпризов», — подумал Малко.

Пилот при посадке превзошел самого себя, и Малко даже не почувствовал, в какой момент шасси коснулось посадочной полосы. В динамике зазвучал звонкий голос Карин:

— Дамы и господа, наш самолет приземлился в Копенгагене. Местное время семь часов сорок минут. «Скандинавиан Эрлайнз Систем» желает вам...

Малко вздохнул. Ему жаль было расставаться с очаровательной стюардессой. Впрочем, мир тесен, и кто знает...

Обласканный напоследок еще одной обворожительной улыбкой девушки, он спустился по трапу, держа под мышкой куклу скандинавской наружности — сувенир от авиакомпании «SAS». В числе его трофеев были и «спальные очки», которые он тоже ненароком прихватил с собой.

В этот утренний час залы аэропорта были почти пусты. Малко широкими шагами пошел к выходу. Внезапно ему загородил дорогу какой-то очень низенький человек. Он с любезной улыбкой спросил:

— Вы — SAS, не так ли?

Насторожившись, Малко остановился. Человеку было на вид лет сорок. Легкий костюм, американская рубашка, американская стрижка.

— А в чем дело? — грубовато спросил Малко. Незнакомец протянул ему пухлую руку.

— Меня зовут Барри Горди. Я культурный атташе американского посольства. Мне нужно кое-что передать вам от мистера Митчелла.

Малко скрипнул зубами. Уолтер Митчелл, работая руководителем ближневосточного отдела ЦРУ, был его непосредственным начальником.

Барри Горди протянул ему телеграмму. Малко прочел: «Срочно возвращайтесь тчк Требуется ваша помощь деле первостепенной важности тчк Материальными условиями согласен заранее тчк. Целую тчк Митчелл».

Этот старый хрыч Митчелл был прекрасно осведомлен о денежных затруднениях Малко и всегда сулил златые горы тому, кого собирался отправить на смертельно опасное задание. Исполнитель зачастую так и не успевал получить деньги ввиду своей безвременной кончины.

— Телеграфируйте Митчеллу, — сказал Малко, — что вы меня не нашли, что меня не было в самолете, что самолет разбился, что меня арестовали — все, что угодно. Я в отпуске. До свидания.

И быстро пошел прочь.

«Культурный атташе» устремился за ним вслед, но как ни семенил коротенькими ножками — догнать не мог. Тогда он вскочил на тележку, которой пользовались работники авиакомпании для передвижения по длиннющим коридорам аэропорта, и, вращая педали, точно озорной мальчуган, поехал за Малко. Чем быстрее шел Малко, тем ожесточеннее нажимал на педали вспотевший и запыхавшийся «атташе». Впереди, в конце коридора, показалась таможня. Барри Горди соскочил с тележки и в изнеможении схватил Малко за рукав:

— Послушайте! Вашингтон приказал мне вернуть вас во что бы то ни стало! Если понадобится, я не выпущу вас из аэропорта. У нас очень дружеские отношения с датской полицией. Не будьте ребенком. Я не собираюсь терять из-за вас работу. В конце концов отпуск ведь можно перенести...

— А если я погибну, то когда буду отдыхать?! — в сердцах огрызнулся Малко.

Однако он чувствовал, что проиграл, что его собеседнику не до шуток. Если уж Митчелл решил прервать его отпуск — для этого должна быть действительно серьезная причина.

Горди словно прочел его мысли:

— Я забронировал вам место в салоне первого класса, на рейс 913 компании «SAS», — сказал он. — Вылетаете в полдень, прибываете в Нью-Йорк в 14.55. Если все будет в порядке, то вы, возможно, встретитесь с Митчеллом в этот же вечер.

— Может быть, мне заодно сбросить по дороге бомбу на Россию? Горди не стал упиваться своей победой и вложил в свой смех ровно столько сочувствия, сколько требовалось, чтобы у Малко хоть чуть-чуть потеплело на душе.

— Ладно, — сказал Малко. — Отвезите-ка меня к одному антиквару. Кстати, вы разбираетесь в фарфоре?

Горди горячо поклялся, что самое дорогое в его жизни это мама и фарфор, и спустя четыре часа не менее горячо пожимал Малко руку, провожая его на самолет, вылетавший в Нью-Йорк.

Это был обыкновенный стеклянный флакон, какие можно часто встретить на полках деревенских аптек. Его вместимость составляла около литра. Он был до краев наполнен сероватым порошком и закупорен пробкой, облитой воском. Внизу флакона тянулась наклеенная широкая красная лента, на которой значились желтые буквы и цифра: «СХ-3».