Операция №6 - [26]

«Я арестован Качке… Все передачи от моего имени, если таковые будут после настоящего сообщения, считать недействительными… Прощайте, дорогие друзья, прощай жи…»

На этом полуслове передача внезапно оборвалась.

Да, Сергей Кирьяков нашел способ спасти партизан. С этой минуты любые сигналы на его волне, по его коду и шифру никто бы уже не принял, даже если бы он сам уселся за рацию. Все было кончено, корабли сожжены…

Прощайте, дорогие друзья! Прощай, жизнь!

Сообщение было настолько ошеломляющим, что некоторое время все сидели молча, с недоумением посматривая друг на друга.

— Та-ак! — наконец протянул Птицын.

— Кто же его предал? — тихо, как будто про себя, произнес Чернопятов.

— Я! — вдруг отчетливо и громко прозвучал голос Веры.

Щеки ее ввалились, лицо пошло пятнами, лихорадочно заблестели большие круглые глаза девушки.

Воцарилась гнетущая тишина.

— Окстись! — строго проговорил Птицын. — Время не для шуток.

— А я думаю, товарищ Холодова не шутит, — сурово ответил Рогов.

— Ну, знаете, — заволновался Найда и взмахнул руками, но тут же замолчал, не зная, что сказать.

— Я не шучу, Федор Кузьмич, — тихо, с тоской продолжала девушка. — Я знаю, что виновата в гибели Сережи… Если б не мое ошибочное о нем мнение, ничего бы не произошло…

— Причем тут твое «ошибочное мнение»? — резко выкрикнул Птицын.

— А вот причем, — ответила девушка. — Видно, кто-то следил за Кирьяковым, когда мы его давеча схватили в лесу… А когда потом он все же вернулся к немцам, Хорю стало ясно: Кирьяков, конечно, не враг партизанам… А раз не враг, значит, друг…

— Логично, — согласился Рогов.

— И трагично, — добавил Найда.

— Ерунда все это, девушка, — заметил Чернопятов, — не возводи на себя напрасный поклеп… Впрочем, если бы даже ты и оказалась права в своих предположениях, вина твоя настолько относительна, что не о ней сейчас надо говорить. Сейчас надо говорить о том, как выручить нашего товарища…

— Правильно, — подтвердил Рогов. — И прежде всего надо узнать, где он находится?

— Я узнаю, — быстро подхватила Вера. — Разрешите, товарищ майор, — обратилась она к Рогову, — отправиться в Сухов и разведать, где находится товарищ Кирьяков?

— Мысль неплохая, — ответил майор. — Но вместе с вами, товарищ Холодова, в разведку отправлюсь и я…

— Разрешите, товарищ майор? — сказал Кравчук. — Мне думается, что такое дело надо бы поручить мне с Зеленцовым или с Хохловым…

— Нет! — твердо заявил Рогов. — Чтобы успешно руководить предстоящей операцией, нужно точно знать местность. Поэтому я считаю совершенно необходимым лично осмотреть все объекты, которые подвергнутся нападению, и, сообразуясь с обстановкой, приступить к операции № 6. Будьте, товарищи, готовы, — добавил майор, — выступить в поход сейчас же после моей радиограммы из Сухова. Время не ждет.

Глава шестая. Операция № 6

1

Да, время не ждало. Опять распахнулась тяжелая бархатная портьера и опять Кирьяков увидел страшный гестаповский застенок.

Но на этот раз он не был только зрителем: два гестаповца, подхватив его под руки, рывком втолкнули в пыточную камеру. Неслышно за ним захлопнулась дверь.

Полковник Курт Амедей фон Качке, заложив руки за спину и сбычив голову, начал бегать по кабинету, изредка пуская в стену пулю за пулей из своего парабеллума. Это была бессильная, клокочущая ярость: так тщательно разработанный план уничтожения партизан рухнул, рухнула и карьера гаулейтера на берегу бирюзового Средиземного моря.

И Гуго Вальтер, весь трясясь, покрытый потом, с ужасом ждал, что герр полковник в бешенстве всадит в его тело всю обойму парабеллума.

Но вдруг полковник остановился. И бегающие глаза его тоже остановились на адъютанте: Гуго Вальтер втянул голову в плечи и закрыл глаза в ожидании последнего своего часа.

Вместо выстрела он с радостью услышал сиплый крик полковника:

— Скажите там, чтобы к Кирьяку никто не прикасался… Я сам — слышите, Вальтер? Я сам займусь им, и пусть он заранее проклянет день своего рождения и благословит час своей смерти. Слышите, Вальтер?

Гуго Вальтер, получив, наконец, право удалиться из кабинета, стремительно рванулся к двери, шепча дрожащими губами нечто похожее на молитву.

2

Слепой в сопровождении молодой девушки — поводыря шел по улице города, перебирая струны гитары и гнусавым голосом тянул какую-то жалостливую песню.

Остановившись перед резиденцией начальника гарнизона, слепой заговорил:

— Помогите слепенькому во имя Христа, добрые господа… Дайте на пропитание, что будет угодно вашей милости…

И, дернув струны, сипло запел.

Но часовой, стоявший у входа, не разжалобился при упоминании имени Христа, он выбросил впереди себя автомат и рявкнул:

— Треэти зи цур зайте! (Отойдите!)

Девушка схватила за руку слепца и потащила его прочь, и тот шел за ней, тыкая впереди себя длинную, как посох, палку, и невидящие глаза его, закрытые темными стеклами очков, были неподвижно устремлены в одну точку.

В этот день слепец в сопровождении поводыря обошел весь город. Он побывал у танкодрома, возле казарм, у сарая с продовольствием, приблизился было и к бензобашням, но оттуда без всякого предупреждения часовой стеганул по ним из автомата, и слепой поспешил скрыться в глухой переулок.