Опекун для золушки - [21]

О том, что долго скрываться от опекуна в его собственном замке вряд ли получится, старалась не думать. Я вообще сейчас мало о чем думала, не до того как-то было. Ступни горели, хотя неслась я по холодному полу, сердце заходилось в груди, дыхание сбилось… Если его светлость догонит, наверняка опять заявит, что я его соблазняю. Тоже мне… знаток женских эмоций!

– Стой, говорю! – Приказ мага добавил мне ускорения. – Золушка хренова! – «обласкал» он. Я даже обернулась от такого заявления, неожиданно показавшегося знакомым. И чуть не врезалась в подставку для фонаря, увидев, как герцог собирает мои туфли. – Силы побереги, Мика. Они тебе еще понадобятся, – недобро проговорил он, следуя за мной. Спокойно, уверенно, будто хищник, точно знающий, что добыче не скрыться.

Влетев в свою комнату, я подперла дверь стулом и бросилась в спальню. Ключа у меня не было: в замке Элорик их гостям не выдавали, а может, только меня обделили – с его светлости станется! Не дожидаясь, когда он сломает шаткое препятствие, я метнулась к винтовой лестнице. Она, к моей великой радости, опять оказалась открытой, чем я и воспользовалась, решив спрятаться от гнева опекуна в «мертвом саду». Сбегая по ступеням, шептала, словно мантру: «Только бы не упасть». Вздрагивала от каждого шороха, прислушивалась, замедляясь, а потом снова неслась вниз, держась дрожащей рукой за перила. Мне все чудились торопливые шаги за спиной, но стоило замереть и затаить дыхание, как я понимала – погони нет.

Пока что нет!

– Далеко собралась? – самодовольно заявил опекун, поймав меня. Я вскрикнула. Больше от неожиданности, чем от осознания происходящего. Маг зажал мне ладонью рот и, продолжая удерживать другой рукой сзади за шею, зловеще прошипел: – Если не замолчишь, я сделаю тебя немой… на неделю. – Я была выше его всего на ступеньку, но это немного сократило разницу в росте. – Не будешь вопить? – спросил он, дав мне осмыслить угрозу. Я отрицательно мотнула головой, насколько позволяла его хватка. – Вот и умница. – Улыбка Элорика в полумраке, разбавленном тусклыми магическими огоньками, показалась мне звериным оскалом. А показалась ли?

– Как… Как вы догадались? – пробормотала я, нервно дернув головой, когда прохладные мужские пальцы очертили овал моего лица. Ласка была странной, неуместной и, как подсказывало чутье, не сулила мне ничего хорошего. Но уклониться от нее не удавалось, потому что герцог, перестав сжимать мою шею, теперь удерживал меня за талию. Конечно, можно было ударить его коленом и снова попытаться сбежать, но… куда? – Я видела себя в зеркале, когда вернулась в комнату… Морок не пропал.

– Эх, Мика… – Он смял в пальцах рубиновую прядь, от завивки которой почти ничего не осталось. – Вроде большая уже девочка: вино пьешь, с мужчинами флиртуешь, опекуна не слушаешься, в неприятности влезаешь… а таких простых вещей не замечаешь.

– Каких? – выдохнула я, скосив взгляд на его руку, которая оставила в покое мои волосы и теперь поглаживала многострадальную шею. – Что вы…

– Обычных! – перебил герцог. Глаза его в темноте светились, делая образ еще более пугающим. – По-твоему, много гостей проживает в западном крыле?

– То есть я выдала себя своим уходом?

– Да.

– Но меня никто не преследовал, я оборачивалась, проверяла!

– Заклинание отвода глаз, Микаэла, одно из самых простых.

– Вот как… – Я нахмурилась. – Значит, вы вовсе не распутали чары ожерелья, а просто меня спровоцировали, пообещав это сделать?

– Именно.

– Вы…

– Кто?

– Подлец! – выдохнула я, пытаясь убрать его руки со своей шеи – прикосновения герцога нервировали даже больше, чем выяснение отношений с ним.

– А ты – дура! – не остался в долгу этот хам, разрывая ожерелье. – Так-то лучше. Наконец на себя похожа, – сказал, отчего-то глядя на мои губы.

Я ахнула, схватившись за обожженную кожу. Она вспыхнула в том месте, где недавно было украшение, которое его светлость зашвырнул куда-то под лестницу.

– Не орать! – напомнил маг, отводя в стороны мои ладони. – Сейчас пройдет.

– Не любите, когда девушки кричат? – съязвила я, позволяя ему унять мою боль с помощью чар. Было так обидно осознавать, как легко он меня провел, вынудив играть по его правилам, что так и подмывало сказать ему какую-нибудь гадость. А ничего умного в голову, увы, не приходило.

– Почему же? – Мужские пальцы дарили прохладу, усмиряя пожар. Мне казалось, что с них срываются клочки черного тумана, который невесомым ошейником оборачивается вокруг моей шеи, но из-за скудного освещения полной уверенности не было. – Нравится, когда кричат. Даже очень. Только в другой обстановке, – усмехнулся Элорик.

– В пыточной? – Голос мой сел, ладони вспотели.

– Микаэла! – Герцог прищурился, чуть сжав пальцами мою шею. – Мы знакомы всего сутки, а мне уже охота тебя придушить.

Я ударила его коленом раньше, чем поняла, что делаю, – сработали инстинкты. На миг, он ослабил хватку, этого хватило, чтобы, оттолкнув его, рвануть наверх. Страх открыл во мне второе дыхание, я взлетела на несколько ступеней, не чувствуя ног. Но далеко убежать не смогла: нагнав, опекун схватил меня сзади и прижал спиной к себе, а потом угрожающе прошипел, склонившись к уху: