Опасный замок (сборник) - [37]

– Но, сестра моя, он не может позволить себе подобного варварства с особой, которая не приняла еще обета и которая, по законам церкви, имеет право выбора между миром и покрывалом.

– Вы думаете, они посмотрят на права Божеские и человеческие! И потом, леди Беркли, чем же вы рискуете, попав к вашему возлюбленному рыцарю? Вам, я полагаю, нечего бояться быть запертой в четырех стенах на хлеб и на воду… Послушайте!

Послышались крики совы, такие же, как и возле монастыря.

– Это значит, – сказала Маргарита Готлье, – вблизи есть проводник лучше меня. Я поеду вперед переговорить с ним, а пока этот человек останется с вами. Как только он оставит повод вашей лошади, не ожидайте другого сигнала, а поезжайте по лесной дороге и следуйте указаниям, какие будут вам даны.

– Остановитесь! Остановитесь! – воскликнула леди Августа, – не покидайте меня в эту опасную минуту.

– Но это необходимо для нашего общего спасения, – отвечала Маргарита. – Я также в критическом положении…

И, ударив лошадь, она скрылась в кустарниках. Леди Августа хотела последовать за ней, но всадник взял в руки ее повод и посмотрел внушительно.

Леди Августе казалось, что вот-вот из леса выйдут отряды английских стрелков или шотландцев: она не знала, кто из них будет для нее страшнее. Наконец минут через десять всадник выпустил из рук повод и указал ей концом копья на лес, в котором извивалась тропинка, как бы обозначая дорогу, по которой она должна следовать.

– Не поедете ли вы со мной? – спросила молодая англичанка, привыкшая уже смотреть на своего проводника как на покровителя.

Но последний серьезно покачал головой, дал шпоры и скоро скрылся из вида.

Не успела леди Августа углубиться в лес, как под огромным деревом, недалеко от тропинки, увидела лежавшего человека в полном вооружении, необыкновенно странный костюм которого указывал на оригинальные капризы рыцарей того времени. Латы его были столь искусно разрисованы, что представляли скелет; задняя часть изображала ребра. На щите нарисована была сова с распущенными крыльями, а шлем покрывало изображение этой же зловещей птицы. Но что в особенности удивляло, так это необыкновенная худоба рыцаря, который, вставая с земли и вытянувшись во весь рост, походил скорее на привидение, встающее из могилы, нежели на человека, поднимающегося с земли.

Лошадь леди Августы подалась назад и начала ржать, то ли от неожиданности появления длинной фигуры, то ли от особенного неприятного запаха. Молодая англичанка сама встревожилась, ибо хотя и не верила в привидения, однако не видела никогда более чудовищного, безумного костюма.

– Сэр рыцарь, – сказала она, стараясь принять уверенный тон, – очень жалею, если мое неожиданное появление прервало ваши уединенные мечтания. Лошадь моя, вероятно, почуяв соседство вашей, привела меня сюда.

– Я, – отвечал незнакомец торжественно, – существо, с которым мало кто ищет встречи, прежде наступления момента, когда он не может избежать его.

– Ваши слова, сэр рыцарь, соответствуют зловещему виду, который вам угодно представлять. Но позволено ли мне обратиться к тому, чья наружность так страшна, с просьбой провести меня через этот дикий лес? Я хочу сказать, можете ли вы указать мне дорогу к какому-нибудь замку, городу или ближайшей гостинице?

– Странная смелость, – отвечал Рыцарь Могил, – вступать в разговор с тем, кто прозван Неумолимым, Непоколебимым, которого даже самое несчастное существо старается не призывать на помощь из боязни, что просьба его будет скоро исполнена.

– Несмотря на вашу страшную речь, я полагаю, что вы соблюдаете правила вежливости, к которым обязывает вас благородный рыцарский обет.

– Если вы хотите, чтобы я был вашим проводником, то на одном только условии: следовать за мной, не задавая никакого вопроса о цели нашего путешествия.

– По необходимости должна вам подчиниться, если вы согласны сами служить мне проводником. Я верю, что вижу в вас одного из несчастных благородных шотландцев, взявшихся за оружие, как они говорят, для защиты свободы. Стечение обстоятельств привело меня к вам, и я теперь прошу вас только об одной милости: так как вы знаете этот край, проведите меня к английской границе. Будьте уверены, что, где бы я ни проходила, ваши тайные убежища, ваши засады останутся для меня невидимы, а если сумма денег, достаточная для выкупа знатного графа, поможет уладить дело, то эта сумма будет вам аккуратно выплачена. Кто бы вы ни были, не отказывайте мне. Вспомните, как приятно было бы вам, если бы ваши друзья и родные в подобных обстоятельствах встретили участие в английских рыцарях.

– Но оказывали ли они его? – сказал рыцарь еще более мрачным тоном. – Благоразумно ли, с вашей стороны, просить покровительства у человека, которого вы считаете настоящим шотландским рыцарем единственно по оригинальности и крайней бедности его костюма. Благоразумно ли напоминать мне, как английские лорды обращались с прелестнейшими девицами и дамами Шотландии? Разве клетки, служившие им тюрьмой, не висели на зубцах стен, чтобы каждый мог видеть самых благородных пленниц, даже королеву Шотландскую? Разве подобные воспоминания могут внушить шотландскому рыцарю сострадание к английской даме? Нет! Холодный и бесчувственный, как могила, которую я представляю, я не окажу вам никакой помощи в этом отчаянном положении.