Опасный поцелуй - [45]

– Почему ты не рассказала мне, что Пит вернулся в город? – Его голос был тихим, спокойным, без намека на обвинение.

– Потому что… Господи, да нам просто не хотелось, чтобы кто-нибудь вообще вспомнил о его существовании! И он вел себя соответственно: был очень сдержан не высовывался. Конечно, два-три человека сказали мне, что Пит появился в Порт-Лео, но никаких выводов сделано не было. – Ее лицо скривилось в гримасе. – Неужели ты собираешься потратить наше время на болтовню о моем бывшем муже?

– Ты боялась возвращения Пита и не хотела, чтобы об этом узнали, из-за того, что он снимался в порнофильмах?

– Да. – Сделав еще один глоток вина, Фейс передернула плечами.

– И не потому, что он мог поломать всю предвыборную кампанию Люсинды и твою карьеру? И не потому, что он собирался подать иск на оформление опекунства над Сэмом?

– Послушай, Уит, насколько мне известно, бредовая идея с опекунством является полной выдумкой, родившейся в маленьком извращенном умишке этой Велвет.

– Ты просила меня помочь вам пройти через это испытание и не поднимать большого шума вокруг расследования. Но я не осажу вам такой любезности, пока сам не пойму, что произошло на самом деле.

– Выходит, я для тебя вообще ни черта не значу, так.

– К нам с тобой это не имеет никакого отношения, Фейс. Но я сомневаюсь в том, что человек, решивший вернуть себе сына, вдруг вздумал покончить с собой.

– А не приходило ли тебе в голову, что источником его депрессии как раз и стало осознание того, что ему никогда и ни при каких обстоятельствах не получить Сэма?

– Приходило. Но еще больше меня удивляет следующее: почему Пит допускал мысль, что у него в суде есть хоть какой-то шанс? Может быть, у него было что-то на тебя, Фейс?

– Да не существует ничего такого, что могло бы перевесить его занятие порно! – рявкнула Фейс. – Господь с тобой!

– Есть преступления и посерьезнее, чем съемка грязных фильмов.

– Только не для суда по делам семьи. – Она резко встала. – Я пришла сюда, чтобы поговорить по душам, а не на допрос.

– Ты пришла сюда, чтобы попытаться злоупотребить нашими отношениями, – возразил Уит. – Ты просишь меня ради Сэма не устраивать из расследования спектакль. А я прошу у тебя объяснений по поводу того, что происходило с Питом. Ситуация, как видишь, обоюдоострая, дорогая моя.

– Я уже рассказала тебе все, что знала. – Фейс снова села.

– Вероятно, мне придется отказаться от этого дела.

– Нет, не делай этого! – В ее глазах мелькнул панический страх. – Если ты откажешься, то придется объяснять причину, а я не хочу, чтобы Сэм узнал о нас с тобой.

– Тебе не удастся держать Сэма в стеклянной колбе.

– Послушай, для него все это… очень болезненно…

Отца в его жизни не было… Мать и бабушка очень заняты. А теперь, после смерти Пита, я не имею права сыпать ему соль на раны. Уит, ну пожалуйста. Только не сейчас. – Она закрыла лицо руками.

– А эта яхта, на которой жил Пит. Она ведь принадлежит семье, подозреваемой в бурной деятельности с нар. котиками на побережье.

– Люсинда говорила мне об этом. – Фейс откинулась на подушки дивана и опустила руки. – Господи, как же он все это здорово устроил! Один взрывной заряд за другим, и все для того, чтобы потопить корабль собственной матери.

– Но ведь погиб-то он, а не Люсинда. – Уит сел рядом с ней. – Где ты была прошлой ночью?

– И я не должна обижаться на этот вопрос?

– Это твое дело, Фейс.

– Прошлой ночью я была дома, с Сэмом. В последние дни я проводила с сыном слишком мало времени. Мы поужинали, потом посмотрели телевизор и рано легли спать. Все это есть в скромном маленьком протоколе моих показаний.

– Хорошо» – сказал Уит. – Спасибо. Она взяла его за руку.

– Я говорила тебе только правду. Я уверена, что Пит действительно застрелился. А все эти версии – кино о Кори, идея Пита об опекунстве, его пребывание на яхте, принадлежащей торговцам наркотиками, – ложные. Я тебя умоляю, Wit. He включай ты все это в свое расследование, ты ведь можешь это сделать! Если ты этого не сделаешь, то позволишь такому ничтожеству, каким был Пит, победить. Победить меня. Победить нас.

– Я не могу тебе этого обещать, Фейс. Просто не могу. Она поднялась; ее лицо перекосилось, как будто она получила пощечину.

– Твоя проблема, Уит, состоит в том, что все ожидают от тебя какого-то подвоха, и ты, черт возьми, никого никогда в этом не разочаровываешь.

В дверь громко постучали. Фейс тут же умолкла. Уит встал, подумав, что она могла бы спрятаться в ванной или туалете, но Фейс осталась на месте, и он подошел к двери.

Это была Клаудия.

– Привет, – сказала она и, глянув ему через плечо, увидела стоявшую у дивана Фейс Хаббл, пустой бокал на журнальном столике, а рядом с ним еще один, наполненный наполовину.

– Простите, – извиняющимся тоном произнесла она. – Уит, я не знала, что ты не один.

– Проходи, – предложил он. – Мы с миссис Хаббл как раз говорили о ее бывшем муже. Хочешь чего-нибудь выпить?

– Мне бы кока-колы. – Клаудия села, а Уит тем временем бросил в стакан кубики льда и открыл литровую бутылку колы. Протянув Клаудии напиток, он посмотрел на обеих женщин. Повисшая в комнате тишина была плотнее густого тумана в морозное зимнее утро.