Неделю спустя, в Бэрхеме, милорд смотрел с террасы на лужайку, где четверо молодых людей бросали карпам крошки в мраморный бассейн, и довольно помахал им рукой.
– Я выкрутился! – сказал он.
Миледи тоже смотрела на эту красивую группу. Прюденс в синем платье, величественная, стояла под руку с сэром Энтони. Рядом с ними Робин удерживал расшалившуюся Летти, опасаясь, что она свалится в воду с мраморного бордюра. Чарующая картина, и яркие глаза миледи смягчились при взгляде на нее.
– Что, Роберт, во всем?
– Во всем, – ответил милорд. – Мои планы воплощены. Я победитель – как и всегда. Я превзошел сам себя.
– И когда они все поженятся, – voila, наконец-то завершатся ваши труды?
Милорд слегка нахмурил лоб.
– Милая Тереза, вы должны бы знать, что я человек слишком сильного характера, чтобы сидеть сложа руки. – Он размышлял. – У меня слишком много желаний, чтобы их было легко удовлетворить.
– О! О!.. Что еще у вас на уме? – с некоторой тревогой воскликнула миледи.
Милорд принял внушительный вид.
– Мне не подобает быть всего-навсего виконтом, – проговорил он. – Наш дом должен быть возвышен. И вы сможете увидеть это, Тереза.
– Mon Dien, и это будет?
– Не сомневайтесь, Тереза, – ответил его светлость. – Я решил, что мой сын должен унаследовать графский титул, по меньше мере. Я снова исхитрюсь. Не сомневайтесь, я исхитрюсь! Я великий человек, Тереза: я, наконец, это осознал. Я исключительно великий человек!
