Опасные странствия Хомы и Суслика - [14]
Нет, не пожаловался старина Ёж Медведю. А тайно встретился с Зайцем и Сусликом. И решили они Хому проучить.
Шёл как-то Хома, озираясь, с Дальнего поля ночью. Горох за щеками нёс.
- У!!! - гаркнули втроём Суслик, Заяц и Ёж, выскочив из-за дерева.
Что там Хома, если даже Лиса, сидевшая в засаде поблизости, сознание потеряла!
Отнесли друзья Хому в нору.
Говорить он не мог: с перепугу весь горох враз проглотил. А у него в защёчных кладовоч-ках ой сколько было! Пуд не пуд, а много!
Горох горохом, а Хома ещё и глазами бессмысленно вращал. Пришлось ему ковшик холодной воды на голову вылить. Испытанное ежиное средство.
- Что… это… было? - наконец-то пришёл в себя Хома. - Шутили, да? - жалобно спросил он. Догадался. Умный.
- Нет, не шутили, - ответили друзья. - Мы всерьёз, чтобы больше так не шутил.
- Не буду, - ошалело заверил Хома.
А они как расхохочутся! До слёз. Шуток не понимает!
Так что, когда шутить вздумаешь, сначала подумать надо. Вдруг и сам смешным окажешься.
А вообще-то неплохая шутка была. «У!» И словесная, и физическая. Одновременно.
Бывает.
Как Хома зло срывал
Правильно говорил Суслик:
- Не срывай на мне зло, Хома!
Хома иногда бывал груб с друзьями. А насчёт того, чтобы зло срывать… Суслик однажды и сам попросил об этом, когда оступился на краю обрыва и свалился в колючки.
Вылез весь в репьях. И кричит плаксиво Хоме:
- Чего стоишь? Срывай с меня злые колючки!
- А говорил: «Не срывай на мне зло!» - рассмеялся Хома.
Ну это так, шутка. Дружеская. А друзья-то нешуточно обижались порою на Хому.
А впрочем, Хома и сам обижался, если они себя грубо вели.
Но гораздо реже. Они реже грубили.
И вот такая необычная история как-то вышла.
Решили Хома с друзьями пирог приготовить. Земляничный.
Пришли все на поляну в рощу. И Хома давай бесцеремонно командовать:
- Ты, Заяц, тут собирай! Ты - там, Суслик! А ты, Ёж, - вон где! И не мешкайте, лентяи и ротозеи! Шевелитесь!
Разошёлся Хома. То ли не с той ноги встал, то ли просто не в духе был. В общем, нахально распоряжался.
Услышал это Медведь. Он на другой поляне тоже землянику собирал. По-своему, по-медвежьи.
Он её пучками рвал. И глотал пучками. Вместе с листочками.
Получалось - ягоды с приправой. С зеленью. Где ж одних ягод наберёшься, чтобы его, Медведя, накормить?!
Но дело в другом. Услышал Медведь, как Хома распоряжается. Подкрался. И зацепил его когтём за шиворот. А может, за шкирку.
- Ты что тут командуешь? - пробасил Медведь, держа его на весу. Высоко в воздухе.
- Отпусти Хому! - взмолились друзья.
- А вас не спрашивают, - гаркнул Медведь, - и впрямь лентяев и ротозеев! Проморгали дружка?!
- Ой, Мишенька, - расчувствовался Хома, - мы тут с друзьями земляничку для пирога собираем. Ну отпусти, пожалуйста.
- Ах вон ты как! - прогудел Медведь. - Мишенька… пожалуйста… - передразнил он его. - А ведь я тебе не друг. Так, знакомый. Начальник! - внезапно проревел он.
Начальник, начальник, - пролепетал Хома. - Главный начальник! Ненаглядный!
- Главный и ненаглядный - это верно, - польщённо согласился Медведь. - Но нельзя же на друзей покрикивать. Небось с Волком, с Лисой, с Коршуном такое себе не позволяешь?
- Ни в коем случае! - испуганно ответил Хома.
- То-то и оно.
- У меня просто настроение плохое, - потупился Хома.
- А со мной - хорошее, да? Знаешь, как называют тех, кто любезен только с сильными да зубастыми?
- Знаю, - шмыгнул носом Хома.
- Тогда скажи, - потребовал Медведь.
- Умными, - вздохнул Хома.
Расхохотался Медведь. И выпустил Хому.
- Иди и больше себе не позволяй. Понял? - напутствовал он его. - Стой! - вдруг рявкнул он.
Хома остановился. Но готовый дать дёру.
- На пирог не забудь пригласить.
- Обязательно!
- Не забудь, - повторил Медведь.
И заторопился на свою поляну. А не то эти глазастые мальцы и туда доберутся. Не успеешь опомниться!
На пирог с земляникой Хома Медведя, конечно, не пригласил. Большой Медведь. В нору не влезет. И аппетит у него огромный!
Однако кое-что понял Хома.
Нельзя громко на друзей орать. Иначе другие услышат и на пирог напросятся - сильные да зубастые.
Как Хома не сплоховал
Повадились этим августом два петуха, Чёрный и Белый, на луг похаживать. У ручья. Далеко от деревни.
Как будто им дома житьё не райское! Кормят, поят. Сторожат по ночам в курятнике - от лисиц и хорьков. Что ещё нужно? Сиди дома и кукарекай!
Так нет же. На волю их потянуло. На свободе размяться. Диких червяков и гусениц захотелось.
Да ещё и заносчивые какие! Большие, жилистые. Короны на головах. Шпоры на ногах.
Гребнями трясут, шпорами дёргают. И чешуйчатыми лапами так и шаркают по земле! Весь луг изрыли, исшаркали.
Даже Лиса не решалась к ним подступиться. Как заклекочут, гребни кровью нальют, глаза вытаращат! Шпоры острые напоказ выставят! И угрожают:
- Попробуй подойди! Подойди попробуй! Такой крик подымем, вся деревня сбежится! И Пастух с кнутом на коне прискачет!
Серьёзные петухи и суровые. Свирепые. Пожалуй, похлеще Коршуна с его приятелем Кобчиком.
Только увидел Хома, что петухи и друг друга недолюбливают.
Хмуро косятся: Чёрный на Белого, Белый на Чёрного. И каждый поодаль от другого пасётся, роется. Каждый на своей половине хозяин, словно весь луг себе присвоили.
