Опасные соседи - [19]

Она достает из рюкзака шляпу. Раньше Марк называл ее «шляпой для денег». Теперь он называет ее «шляпой для попрошайничества». Он ненавидит эту шляпу.

Она кладет ее на землю перед собой, открывает футляр и вытаскивает скрипку. Затем оглядывается, проверяя, удобно ли устроились дети. У Марко есть книга для чтения. У Стеллы раскраска. Сын устало смотрит на нее.

— Мы долго здесь будем?

Ох уж эта подростковая нетерпеливость, а ведь ему еще нет и тринадцати. До его дня рождения еще много, много месяцев.

— Пока я не заработаю денег на неделю в «Голубом доме».

— И сколько это стоит?

— Пятнадцать евро за ночь.

— Не знаю, почему ты не попросила у моего отца больше денег. Он бы не обеднел, если бы дал тебе еще одну сотню. Без всяких проблем.

— Марко, ты знаешь почему. А теперь не мешай мне.

Марко фыркает себе под нос и поднимает брови. Затем опускает взгляд в книгу. Люси поднимает скрипку к подбородку, отводит правую ногу в сторону, закрывает глаза, делает глубокий вдох и начинает играть.

* * *

Сегодня хороший вечер. Вчерашний ливень принес прохладу. Сейчас не так жарко, как обычно, и люди более расслаблены. Сегодня вечером многие останавливаются поглазеть и послушать, как Люси играет на скрипке. Она исполняет каверы песен из репертуара групп Pogues и Dexys Midnight Runners. Во время исполнения одной только песни Come On Eileen, по ее прикидкам, ей в шляпу упало примерно пятнадцать евро. Люди танцуют и улыбаются. Одна пара лет за тридцать дает ей купюру в десять евро, потому что они только что обручились. Женщина средних лет дает ей пятерку, потому что ее отец играл на скрипке, и Люси своей игрой растрогала ее и напомнила о счастливом детстве.

К половине девятого Люси поиграла в трех местах и заработала почти семьдесят евро. Она собирает детей, собаку и сумки. У Стеллы уже слипаются глаза. Люси с грустью вспоминает те дни, когда можно было усадить Стеллу в коляску, отвезти домой, вынуть и сразу положить в кровать. Теперь же она должна разбудить ее, заставить идти, стараться не кричать на нее, когда она хнычет от того, что слишком устала.

От променада до «Голубого дома» десять минут ходьбы. Он стоит на полпути к холму, где раскинулся Замковый холм. Это длинное узкое здание, первоначально выкрашенное в небесно-голубой цвет, когда-то было элегантным особняком с видом на Средиземное море. Теперь же это облупившийся и серый, обветшавший от непогоды дом, со стеклами в трещинах, увитый цепляющимся за водосточные трубы плющом.

В 1960-х годах дом купил некто по имени Джузеппе. Он довел дом до ручки, после чего продал новому владельцу, который заселил его разного рода бродягами, по одной семье в одну комнату. Ванные комнаты были общими, в комнатах шныряли тараканы, удобств в доме не было, плата принималась только наличными. Новый хозяин разрешил Джузеппе остаться в однокомнатной квартире на первом этаже в обмен на небольшую арендную плату и помощь в присмотре за домом и поддержании в нем порядка.

Джузеппе любит Люси.

— Будь у меня дочь, — всегда говорит он, — она была бы такой, как ты. Я клянусь.

В течение нескольких недель после того, как ее скрипку разбили, Люси не платила за жилье и ждала, когда хозяин дома ее выгонит. Но один из жильцов сказал ей, что Джузеппе платит за нее. Она в тот же вечер собрала вещи и ушла, не попрощавшись.

Они доходят до поворота к «Голубому дому». Люси нервничает, а затем и вовсе впадает в панику. Что, если у Джузеппе нет для нее комнаты? Что, если он зол на нее за то, что она ушла, не попрощавшись, и захлопнет у нее перед носом дверь? Или вдруг он куда-то уехал? Или умер? Или дом сгорел?

Но нет, он подходит к двери, приоткрывает ее, не снимая цепочки, смотрит в щель и улыбается сквозь седоватые заросли бороды и усов, демонстрируя ряд коричневых зубов. Заметив ее скрипку, он улыбается еще шире.

— Моя девочка, — говорит он, снимая цепочку и открывая дверь. — Мои дети. Моя собака! Входите!

Пес сходит с ума от радости: прыгает в объятия Джузеппе и едва не сбивает его с ног. Стелла обнимает его за ноги, Марко прижимается к Джузеппе и позволяет ему поцеловать себя в макушку.

— У меня есть семьдесят евро, — говорит Люси. — Этого хватит на несколько ночей.

— У тебя есть скрипка. Можешь оставаться здесь, сколько захочешь. Смотрю, ты похудела за это время. Вы все худые, кожа да кости. У меня есть только хлеб. И немного ветчины. Правда, ветчина не очень хорошая, зато у меня есть неплохое масло…

Они идут за ним в его квартирку на первом этаже. Пес тут же прыгает на диван, сворачивается клубком и смотрит на Люси, словно говоря: «Ну наконец-то». Джузеппе идет в свою крошечную кухню и возвращается с хлебом, ветчиной и тремя крошечными стеклянными бутылочками «Оранжины». Люси садится рядом с псом на диван, гладит его и вздыхает, чувствуя, как внутреннее напряжения постепенно оставляет ее. Затем сует руку в рюкзак и нащупывает телефон.

За ночь аккумулятор полностью разрядился. Она достает зарядное устройство.

— Можно я заряжу телефон? — спрашивает она у Джузеппе:

— Конечно, любовь моя. Здесь есть свободная розетка.

Она подключает телефон и удерживает кнопку включения, ожидая, когда он оживет.