Опасные пути - [226]

— Эти узы разорваны, — возразил король, — потому что маркиза любит меня; Вы слышали это от нее самой. Оставьте ее добровольно, так как у Вас нет больше прав на маркизу с той минуты, как Вы потеряли ее сердце.

— Это ужасно, государь! Я всех призову в свидетели, пусть все осудят такой поступок! Убейте меня, и пусть тогда эта женщина через мой труп протягивает Вам руку.

— Вы очень возбуждены, маркиз, и я прощаю Вам Ваши слова. Невозможно спокойно перенести утрату такой женщины, а потому король французский не слышал Ваших слов. Вы должны научиться переносить свою судьбу; мы с Атенаисой, я знаю, никогда не расстанемся.

— Никогда, никогда! — горячо воскликнула маркиза.

— А чтобы Вам не было искушения прибегнуть к какому-нибудь насильственному поступку, влекущему за собой ужасное наказание, от которого и король не может спасти Вас, я тотчас же отдам приказ, который послужит Вашему же благу. Де Форбен, — сказал король, обращаясь к своему спутнику, — король французский приказывает Вам немедленно арестовать маркиза де Монтеспан. К завтрашнему утру, маркиз, Вы должны покинуть окрестности этого города; до возвращения двора в Париж Вы приведете в порядок все свои дела, а затем отправитесь в свои поместья в Гюйенни. Если впоследствии Вас увидят в Париже, Вы немедленно будете посажены в Бастилию.

Наступило глубокое молчание. Маркиз тяжело переводил дух; он был придавлен, опозорен, угнетен. Наконец он поднял голову и спокойно сказал:

— Господин де Форбен, я готов следовать за Вами, как приказал король. Будьте счастливы, маркиза де Монтеспан; я уступаю Вас. Продолжайте идти по своей опасной дороге и вспомните об этих минутах тогда, когда Людовик Четырнадцатый покинет Вас для новой привязанности.

— Дерзкий! — крикнул король, невольно делая движение в сторону маркиза. — Вы не выйдете отсюда свободным! Я долго и терпеливо слушал Ваши дерзкие речи, Вы…

— Остановитесь, государь! — поспешно сказала Атенаиса, схватывая короля за руку. — Не доканчивайте своего приказания! Вы и так уже много отняли у него, — тихо прибавила она: — мою любовь, мое сердце; не лишайте его хоть свободы!

Король колебался, и этим моментом воспользовался Форбен, чтобы увести не сопротивлявшегося ему маркиза. После этого Людовик спокойно надел маску и подал руку Атенаисе.

— Постойте, государь! — сказала маркиза. — Знаете, какой я совершила сегодня грех, какую жертву принесла из любви к Вам?

— Если Вы хотите заставить меня страдать, Атенаиса, возьмите назад свое решение; я буду несчастен, если Вы будете раскаиваться.

— Нет, государь, я не раскаиваюсь и с радостью готова связать свою жизнь с Вашей; но подумайте, что я оставила любящего мужа, который с юных лет боготворил меня, оставила потому, что люблю Вас. Я допустила, что этот человек опозорен и изгнан; если де Форбен окажется болтливым, маркизу де Монтеспан останется только покончить с собой.

— Он повиновался приказу своего короля.

— О, для любви не существует приказов властелина. Я довела этого человека до отчаяния, я вывела его из себя, я, а не Вы, государь, и все это я сделала ради Вас. Будете ли Вы достаточно великодушны, чтобы принести мне небольшую жертву?

Король встревожился.

— Вы не хотите больше переносить присутствие Лавальер? Я удалю ее.

— Нет, государь, бедняжка не тревожит меня. Я требую удаления более значительной, более могущественной личности; если я пожертвовала для Вас мужем, пожертвуйте мне своим фаворитом. Государь, на этом самом месте маркиз Монтеспан перенес страшную душевную пытку; оно освящено жестоким горем; не покидайте же его, не дав мне доказательства того, что фаворит Вам не дороже Вашей возлюбленной. Государь, удалите графа Лозена!

— Я ожидал этого, — сказал король, отступая. — Вы не терпите его, а между тем он — Ваш друг.

— Он — враг мне, государь, смертельный враг; не допытывайтесь больше, я это знаю наверно. Он только и думает, как бы погубить меня! Не спрашивайте, каким образом хочет он привести в исполнение свои планы, — мне это в точности известно; но, если он нападет на меня, я не смогу больше принадлежать Вам. Если Вы хотите удержать при себе графа и оказывать ему поддержку, то дозвольте мне, государь, поспешить за моим оскорбленным супругом, чтобы я могла у его ног вымолить себе прощение!

Она сделала движение, как бы собираясь уйти.

— Подождите, Атенаиса! — воскликнул король. — Так счастливо начавшийся вечер оканчивается для меня весьма неприятно. Кто мог бы поверить, что на этом балу король французский будет в таком положении?.. Я принесу Вам в жертву Лозена, дерзость которого заслуживает наказания. Но как могу я осудить его так строго? Что он сделал? Какое за ним преступление?

— Как Вам известно, государь, он при помощи ядовитых напитков итальянца Экзили околдовал принцессу Монпансье, сделал ее совсем безумной. Но этого мало. Когда она была совсем в его руках, он составил план тайно обвенчаться с ней. Этот план был приведен в исполнение перед отъездом во Фландрию, и граф Лозен теперь — супруг принцессы; Ваш родственник, государь, — жалкий гасконский дворянчик.

Король гневно топнул ногой и воскликнул: