Опасные иллюзии - [24]

Теперь стало понятно, почему Эванс выспрашивал у нее про знание языков. Ничего общего, кроме внешности, с Адель у нее не было. Француженка родилась в Лилле, в марте, двадцать шесть лет. Самой Агнессе должен вот-вот исполниться тридцать один год. Глядя на паспорт, она никогда бы не подумала, что он поддельный. Теперь Адель Вальян — настоящая, а Агнесса Уварова всего лишь жалкая тень. Ее прошлое медленно стиралось, миля за милей, минута за минутой. Эванс не разговаривал, и она задремала, убаюканная ночным шоссе, шумом дождя за стеклом и теплом в салоне.

— Проснись, спящая красавица. Паром ждать не будет! — Резкий голос Эванса разбудил сразу, но этого ему оказалось недостаточно. Он положил руку ей на плечо и ощутимо встряхнул. С трудом разлепив веки, Агнесса выпрямилась на сиденье, покрутила головой, разминая затекшие мышцы, и огляделась. Крики чаек и бодрящая свежесть подсказали о близости моря. Больше не лило, но небо было низким, хмурым и серым.

Она узнала Холихед, гавань, от которой отходили паромы в Ирландию. Агнесса была здесь еще подростком, вместе с родителями. Они тогда только перебрались в Великобританию и ездили повсюду на экскурсии. Одно из самых ярких воспоминаний детства: привкус соли на языке, огромный паром, по которому они бегали с братьями наперегонки, горячий шоколад в ресторане, улыбки родителей. Горло словно сдавило тисками, и Агнесса поспешно отвернулась, чтобы не выдать свою слабость. Эванс сказал, что они сядут на паром до Дублина. Дело осталось за малым — пройти проверку документов и покинуть страну.

Агнесса нацепила очки, которые были явно для человека со зрением похуже, но не стала жаловаться. Она безумно волновалась и даже начала заикаться. Служащего на паспортном контроле настолько позабавил ее «французский» акцент, что он стал четче проговаривать слова. С ролью она справилась, а с документами все оказалось в порядке. Кто бы ни помогал Эвансу, он хорошо знал свое дело. Агнесса перевела дух, когда они наконец-то проехали на паром, и только сейчас поняла, что с силой вцепилась в руку спутника.

— Страшно? — В его голосе звучала привычная беззаботность, но сам он оставался хмурым и сосредоточенным.

— Мне сейчас страшно все. — Агнесса сняла очки. Без контактных линз было неуютно, и она уже не раз пожалела о том, что решила не надевать их в дорогу. — Выходит, я втянула тебя в этот дурдом, когда приехала в Эванс-Холл.

Риган насмешливо взглянул на нее.

— Я был одним из первых, кто увидел эту штуковину в нашей эре. Мне и в голову не приходило, что она способна причинить еще больший вред. Так что это я втянул тебя во все. И еще с десяток людей и не очень, численность и видовая принадлежность участников завязавшегося безобразия пока уточняется.

Агнесса половину не поняла из того, что он сказал, но решила, что ее извинения приняты. На душе стало легче, и она улыбнулась.

Паром отчаливал. Вокруг сновали люди, перекрикивая музыку и спеша занять удачные места. В Эванс-Холле Агнесса успела соскучиться по шумной толпе, шуршанию газет и журналов, по быстрой многоголосой жизни Лондона. В ресторане она покосилась на горячий шоколад, но не была уверена, что не расплачется от одного его запаха, поэтому оставила выбор за Риганом. Они взяли кофе и бутерброды и расположились за столиком на палубе. Она откусила сэндвич и поняла, как сильно голодна. Раньше Агнесса всегда придерживалась правильного питания, сейчас же с удовольствием уплетала вкусный и вредный завтрак, но ничуть не раскаивалась.

Эванс расположился в кресле напротив. Его привычный образ — модные джинсы и рубашка навыпуск — немного не вязался с небритым, бледным и слегка помятым лицом. В отличие от Агнессы, ел он на удивление мало. Риган провел остаток ночи за рулем, и она только удивлялась, как он вообще держится. Будь между ними отношения потеплее, Агнесса бы предложила размять ему плечи и шею. У нее неплохо получался массаж, но их «дружба» не предполагала такой близости.

— Куда мы едем?

— В безопасное место.

— Кто тот человек, которого я видела в кабинете? Что там произошло?

— Жадный до древних безделушек тип.

Агнесса вопросительно взглянула на него, ожидая продолжения.

— Он разворотил кабинет, не двигаясь с места. — Если это и была шутка, то Эванс оказался на редкость хорошим актером. Лицо его не выражало ничего, кроме бесконечной усталости.

— Я не знаю, что ты куришь, но иногда мне даже хочется попробовать.

— Я курю жизнь, Уварова. Чистую, неразбавленную жизнь… — Эванс отпил кофе и откинулся на спинку стула.

— Почему Лорин и Джонатан не поехали с нами?

— У Лорин съемки, а Джонатан плохо переносит качку.

Агнесса притихла. Нет ничего удивительного в том, что он не хочет говорить о своих близких: от нее одни неприятности. Она — чужая, не то что Лорин, и его жизнь ее не касается. Как бы ни хотелось спросить, что стало с тем человеком, она не осмелилась. Потому что боялась услышать ответ.

* * *

Дублинский аэропорт мало чем отличался от себе подобных. Терминалы из стекла и металла, встречи и проводы, шум, объявления. Что, если вернуться не получится? Она мысленно содрогнулась и сосредоточилась на творящейся вокруг суете. Им повезло с прямым рейсом, долго ждать не пришлось. Регистрация, очередной паспортный контроль — и вот они уже в самолете. Агнесса наконец-то узнала, куда они держат путь, и даже не удивилась. Эванс обещал ей Кубу или Рио, но выбрал место поближе.