Опасные игры - [65]

Она повернулась и посмотрела на Пэтси. Та улыбалась.

— Ты говоришь совсем как Ян, когда он объяснял мне, прежде чем сделать предложение, почему он не может гарантировать, что никогда не загуляет. Помнишь, что ты мне всегда говорила? «Не давай мужикам влиять на твои чувства». Хотела бы я этому научиться!

Джорджи, мягко улыбнувшись, поменяла тему разговора.

— Расскажи поподробнее, как поживают твои родители.

— Все как всегда. Думаю, так оно и будет. Всегда восхищалась, что даже на людях они как бы наедине, но это никого не отталкивает. Ты бы поглядела на Сэма и Нину, когда они ожидают приезда бабушки с дедушкой, словно боги должны сойти на землю.

— Я думаю часто о них, — задумчиво протянула Джорджи. — Они — одна из немногих пар, где каждый, оставив в стороне свою индивидуальность, сумел стать частью единого целого. Для меня они всегда были воплощением всех «за» и «против» настоящей любви. Я знаю, что я никогда не была способна на подобные отношения, но меня никогда не раздражало, что у них все именно так. Так прекрасно, что они все время вместе, даже когда находятся в разных комнатах.

— Я с ужасом думаю о том дне, когда с одним из них что-нибудь случится, — сказала Пэтси. — Не знаю, сможет ли второй это пережить.

Подруги замолчали.

После минутной паузы Джорджи сказала:

— Ты, в отличие от меня, сложила все яйца в одну корзину. Я никогда не буду так страдать, если вдруг обнаружится, что в корзине есть дыра. Но ты никогда не хотела быть такой, как я, отстраненно-равнодушной, разве не так?

Пэтси повернула голову и посмотрела на Джорджи:

— Задай мне этот вопрос, когда я буду в плохом настроении.

Обе рассмеялись.

— Не хочешь поплавать? — спросила Джорджи. — Солнце уже не так шпарит. Правда, вода у берега больше похожа на черепаховый суп, но когда вылезаешь, кажется попрохладней.

— Хорошо. Когда приезжают Джок и мисс Сиреневые Глазки?

— Около шести.

— Знаешь, Джорджи, мне очень интересно взглянуть на Джока. А вот девушка вызывает у меня какое-то неприятное чувство.

— Не волнуйся, — успокоила подругу Джорджи. У нее есть голова на плечах, и не хуже, чем у меня когда-то, если не лучше. Она знает, сколько дверей еще не открылись для нее, а связи для лоббистов — это все. Совсем не в ее интересах попасть в твой черный список, не говоря уже о моем.

— Надеюсь, что ты права, — ответила Пэтси.

24

Над террасой висело низкое, бронзового цвета солнце, горячий воздух был совершенно неподвижен. Все три женщины были в коротких платьях. Время от времени Джорджи брала со стола белый китайский вентилятор и подносила к лицу, чтобы хоть чуть-чуть охладить его. Джок еще раз отметил про себя, как красиво сочетаются коротко подстриженные волосы Джорджи с иссиня-черными шкурами псов и ее белым платьем. Удивительно, что этот стиль никогда ей не надоедает. Наверное, потому, что он очень подходит ей. Строгая элегантность.

— Мне очень понравилась ваша статья о британской торговле, — сказал Джок.

Джин с тоником стоял рядом с ним на столе почти нетронутый. Джок вспомнил мятный джулип, которым угощал его Хьюго в прошлый раз: там была изрядная доза бурбона, но сахар и мята это маскировали. И все-таки даже такие крепкие головы, как у Джока, работали не лучшим образом после этого напитка.

— Должно быть, вашим репортерам пришлось немало потрудиться, собирая информацию?

Джорджи улыбнулась уголками рта. Ей понравилось, как тонко он повернул то, что на самом деле должно бы звучать так: «Я же говорил, что репортер узнает у Майкла О'Донована много полезного — полезного для «Уорлд», полезного для меня. Ты — мне, я — тебе, теперь твоя очередь?»

Джоку не было никакого дела до проблем безработицы в Северной Ирландии. Это был любимый конек Майкла О'Донована, и как второй человек в компании он мог себе это позволить, разумеется так, чтобы это не мешало жить Джоку. Главное, что «Уорлд» упомянул заявку «Стар Ойл» на лицензию. О большем он не просил.

Джок обернулся к Яну.

— А что вы думаете о статье Джорджи про вашу промышленность и торговлю? — спросил он. — По-моему, очень удачно замечено, что предоставление «Стар Ойл» лицензии на добычу нефти будет единственно правильным политически решением.

Ян и Пэтси сидели, потягивая мятный джулип. Подавая бокал, Хьюго сказал Пэтси:

— Эта штука здорово бьет по мозгам, но, в отличие от мартини, не делает людей агрессивными. Самое ужасное, что может с тобой случиться, ты можешь не удержаться на ногах. Я тебя поддержу. В конце концов, вы приехали сюда провести уик-энд в неофициальной обстановке.

— Мне польстило внимание Джорджи, — начал отвечать Ян на вопрос Джока. — Хотя, честно говоря, мне не очень нравится, что там столько внимания уделено проблеме присутствия наших войск в Ольстере. Не могу скзать, что корреспондент неправильно понял меня, но я сообщил ему все это в общем-то не для печати.

— Так это твои слова или Нормана Шартона? — спросил Хьюго. Интервью Шартона раздражало его. Оно оказалось еще более острым, чем его собственное.

— Боюсь, что все-таки его, — ответил Ян.

Лиза отвела глаза от Яна и посмотрела на собак, развалившихся у ног Джорджи. Глаза Джорджи сделались непроницаемыми. Джок потянулся за своим бокалом, глотнул джина с тоником и поставил бокал на стол. Все трое знали, что за день до интервью Норман Шартон обедал с Майклом О'Донованом.