Опасное знание - [34]

— Но у нас возникли кое-какие трудности в смысле взаимопонимания, — продолжал я. — Мы говорили с комиссаром, так сказать, на разных языках. И поэтому мне хотелось бы сказать вам несколько слов.

Он не отрываясь смотрел на меня. Как будто здесь больше не было ничего интересного.

— Это важно? — спросил он.

— Возможно, — ответил я.

— Тогда подождите, — сказал он. — И постарайтесь не мешать нам.

Я отошел в сторону. Толстяк спускался по лестнице вместе с худощавым лысым мужчиной. Это был один из руководящих сотрудников библиотеки. Харальд Бруберг подошел к нему, представился и пожал ему руку.

— Нам нужно где-то расположиться на несколько часов, — сказал он.

— Понимаю, — сказал лысый покорно. — Мы можем освободить для вас зал текущей периодики и машинописное бюро. Я сам прослежу, чтобы все было сделано как можно быстрее.

— Прекрасно, — сказал Бруберг.

Лысый поднялся в зал текущей периодики, а когда снова спустился, за ним по пятам бежали два каких-то господина. Один из них громко протестовал против совершающегося беззакония, но, увидев представителей полиции, моментально замолк. У меня даже создалось впечатление, что совесть у него не чиста и он боится встречи с полицейскими. Один за другим они взбежали по лестнице и исчезли за дверью.

— Если вам нужно еще что-нибудь, я в полном вашем распоряжении, — сказал лысый Брубергу, и тот поблагодарил его.

А потом начался спектакль. Долговязый вприпрыжку спустился по лестнице, ведя за собой весь сыскной персонал. Он по-прежнему придерживал фуражку за козырек.

— Вот и мы, — сказал он, отдуваясь.

Бруберг коротко отдал ему несколько приказаний.

— А ты присматривай за всем, что здесь творится, — сказал он Бюгдену. — Я сейчас вернусь.

Он открыл дверь в зал текущей периодики и повернулся ко мне.

— Пойдемте, — сказал он.

— Мы будем извещать родственников? — спросил Бюгден.

— Как можно скорее, — ответил Бруберг.

Он сел на один из столов в зале периодики и положил возле себя шляпу. Потом достал трубку и табакерку из кармана пальто.

— Что вы хотели мне сказать? — спросил он.

— Я как раз находился в аудитории, когда там умер Манфред Лундберг, — начал я. — А перед семинаром я завтракал в «Альме». Мэрта Хофстедтер была одной из тех, кто сидел в «Альме» с прецептором Лундбергом, когда его отравили.

Бруберг, казалось, весь был поглощен своей трубкой. И если бы не его уши, я бы никогда не поверил, что он слышит меня. Но за такие уши можно не беспокоиться. Они слышат все.

— Вы полагаете, что между этими двумя убийствами есть какая-то связь? — спросил он.

— Меня, во всяком случае, не удивило бы, если бы такая связь существовала, — ответил я.

— Что заставляет вас так думать?

— Вы только что сказали, что, возможно, она была убита вчера вечером. Следовательно, это произошло через несколько часов после следственного эксперимента в «Альме». Может быть, она заметила что-нибудь подозрительное, когда сидела за этим столом первый раз во вторник.

— Почему же она ничего не сказала об этом вчера вечером?

— Люди далеко не всегда сразу выкладывают все, что знают. Иногда по тем или иным соображениям они предпочитают молчать.

Бруберг зажег трубку и потушил спичку. Трубка шипела, как старый паровой котел.

— Совершенно верно, — сказал он. — Я вижу, вы неплохо осведомлены обо всем, что связано с этим делом.

— Я знаю многих преподавателей с юридического факультета, в том числе и вашего брата, — ответил я.

— Так вы знаете Эрнста? — сказал он, посасывая трубку. — И говорили с ним об убийстве Манфреда Лундберга?

— Об этом я говорил не с ним, хотя и встретил его вчера. У Бринкманов.

Бруберг улыбнулся. И улыбнулся не одними лишь уголками губ, но тут же прогнал улыбку.

— Что еще вы могли бы мне сказать? — спросил Бруберг.

— Мне не хотелось бы говорить здесь об этом, но вчера поздно вечером я встретил в баре Хильдинга Улина, секретаря юридического факультета. Он сказал, что видел вечером Мэрту и даже проводил ее немного.

— Может быть, он имеет в виду встречу во время следственного эксперимента?

— У меня сложилось впечатление, что он провожал ее после следственного эксперимента. От филологического факультета. Но возможно, это просто случайное совпадение.

— Да, возможно, это просто случайное совпадение. Во всяком случае, спасибо за информацию. Перед тем как вы уйдете, оставьте свое имя и адрес Бюгдену. Через пару дней мы, может быть, более подробно обговорим с вами все эти вопросы.

Я направился к двери. Бруберг встал и пошел следом за мной.

— Пошли, — сказал он. — Я позвоню Эрнсту и попрошу его сообщить Хофстедтеру обо всем, что произошло.

Мы остановились перед мужским туалетом. Сыщики работали не покладая рук. Они расставили повсюду фотоаппараты и прожекторы и делали снимок за снимком под различными углами. А Мэрта по-прежнему сидела под умывальником. Я оставил комиссару Бюгдену свое имя и адрес.

— Загляните когда-нибудь ко мне, — сказал я ему. — Теперь вы знаете, где я живу. Выпьем, а за одно перейдем друг с другом на «ты».

В ответ послышалось лишь глухое рычанье. Харальд Бруберг стал подниматься по лестнице. Я последовал за ним. В руке он держал черную шляпу. Трубка уже исчезла в кармане пальто.