Опасное знание - [33]

— Какого же черта вы тогда спрашиваете, кто она такая? — взорвался я.

— Полегче, — сказал Бюгден. — Здесь спрашиваю я. Вы только отвечаете.

Он словно наслаждался тем, что он — комиссар Бюгден.

— Может быть, вам лучше покончить с вопросами и вместо этого немного поработать? — спросил я.

Бюгден не обратил на мои слова ни малейшего внимания.

— Похоже, что она проникла сюда через окно, — заметил я. — Обе рамы открыты.

— Это вы бросили здесь окурок? — спросил он, подтолкнув его ногой.

— А если его бросил убийца? — пошутил я. — Разве можно так обращаться с вещественными доказательствами?

— В таком случае вы и есть убийца, — заявил Бюгден с довольным видом. — Эта сигарета потухла всего несколько минут назад.

— Тем более я не могу быть убийцей, — возразил я. — С тех пор, как ее убили, прошло уже много часов.

— Откуда вы знаете? — сказал он. — Кстати, из этого все равно не следует, что вы; не убийца.

Наверное, мы могли бы так препираться до выхода на пенсию. Ему это явно доставляло удовольствие. Наверное, он родился отъявленным спорщиком и забиякой. И если бы он еще в незапамятные времена не попал на работу в полицию, то наверняка стал бы гангстером. Однако мне эти препирательства здорово надоели.

— Послушайте, комиссар, а ведь вы далеко пойдете! — заметил я.

Бомба, которая поразила бы его прямо в голову, не произвела бы такого ошеломляющего эффекта, как мои слова. Здесь была его ахиллесова пята, и он замер на месте, свирепо уставившись на меня. Лицо и шея стали багрово-красными. Он подошел ко мне вплотную. Казалось, еще секунда — и он бросится на меня.

— Берегись, парень, — прошипел он. — Всякому терпению приходит конец.

— Насколько мне известно, я не пил с тобой на «ты», — ответил я.

От него пахло лакрицей. Он стоял и дышал лакрицей мне прямо в лицо. Дышал тяжело и шумно. Потом он отошел на шаг, избавив меня заодно и от запаха лакрицы.

— Что вы здесь делали? — спросил он.

— А что вы здесь обычно делаете? — отпарировал я.

Он не понял, что я имею в виду.

— Я здесь никогда раньше не был, — воскликнул он удивленно.

Но тут же спохватился.

— Отвечайте на мои вопросы! — гаркнул он.

— Я отвечаю, как умею, комиссар, — сказал я. — Но меня выводят из себя ваши вопли и крики. Я вас нисколько не боюсь. Что вы сами обычно делаете в уборной?

Он молчал. Волосы у него упали на глаза. Очевидно, он прикидывал, как ему лучше расправиться со мной. Думал так, что трещала его старая полицейская коробка. Из-за его плеча, улыбаясь, выглядывал толстяк. Наконец он принял решение. И в самый последний миг я испугался, когда комиссар Бюгден сжал свои громадные кулаки, прищурил глаза, так что они превратились в маленькие желтые щелочки, и уже сделал шаг вперед, желая задать мне хорошую трепку. Но тут на лестнице появился Харальд Бруберг.

Харальд Бруберг тоже был средних лет. Он был крепкого сложения, однако не такой богатырь, как Бюгден. На нем было черное драповое пальто, а в руке он держал черную шляпу. Мэрта была абсолютно права. Он действительно чем-то напоминал тапира. Его хоботообразный нос почти закрывал рот и подбородок. Лучшего носа для сыщика и не придумаешь. Уши у него оттопыривались почти под прямым углом, тоже на зависть всем сыщикам, потому что такие уши услышат самый слабый звук. Он кивнул Бюгдену, который тут же вытянулся в струнку и четким кивком приветствовал своего начальника.

— Доброе утро, — поздоровались они друг с другом.

— Мэрта Хофстедтер, — сказал Бюгден, показывая на труп. — Задушена руками.

Харальд Бруберг нагнулся над телом Мэрты. Он быстро скользнул по ней взглядом. Его хобот вдруг превратился в шланг пылесоса, который втягивал в себя все улики, как прямые, так и косвенные. Потом Бруберг снова выпрямился.

— Она умерла около десяти часов назад, — констатировал Харальд Бруберг. — Может, даже на пару часов раньше. Возможно, ее убили еще вчера вечером.

Бюгден с восхищением посмотрел на шефа, который задумчиво поглаживал свой огромный нос. На миг мне даже показалось, будто чья-то рука гладит морду лошади. Не хватало только кусочка сахару.

— На ногах у нее нет обуви, — сказал Харальд Бруберг.

— Сапожки лежат в оконной нише, — подсказал я. — Очевидно, она проникла сюда через окно.

Бруберг повернулся и несколько мгновений смотрел на меня.

— Ребят вызвали? — спросил он у Бюгдена.

— Вызвал, — ответил Бюгден. — Они сейчас придут.

Бруберг кивнул и повернулся к толстяку.

— Мне надо поговорить с кем-нибудь из руководства библиотеки, — сказал он. — Немедленно!

Толстяк неуклюже полез вверх по винтовой лестнице. Бруберг повернулся ко мне и смерил меня взглядом.

— Вы кто? — спросил он.

— Турин, — ответил я.

— Это он ее нашел, — сказал Бюгден.

— Вот как, — пробормотал Бруберг, все еще не спуская с меня глаз.

— Я пришел сюда в самом начале десятого, — сказал я, ощущая какую-то неловкость.

— Вы получили все необходимые сведения от господина Турина? — спросил он Бюгдена.

Он по-прежнему пристально смотрел на меня.

— Получил, — сказал Бюгден.

И злобно покосился на меня.

— Мы с комиссаром очень мило поговорили перед вашим приходом, — сказал я.

— Очень хорошо, — прервал меня Бруберг. — Мы вас больше не задерживаем.