Опасное расследование - [19]

— Ладно, Савелий. Я поеду в управление полиции и подключусь к делу. Но предупреждаю вас, если я выясню, что он виновен, то самоустранюсь от дела. Не в моих правилах себя связывать с проигрывающей стороной.

— Мне почему — то кажется, что дело Боева сфабриковано. Побеседуйте с Вадимом.

— Я подумаю, что можно сделать. Давайте завтра встретимся.

— Договорились, — произнёс я и связь отключилась.

Оксана с большим вниманием слушала нашу беседу.

— С кем ты разговаривал?

— С Николаем Науршиным — лучшим адвокатом города. Если он убедится, что обвинение против Вадима подстроено, то он не упустит момента высказаться по этому поводу. Рычаги для этого у него есть. Он не успокоится до тех пор, пока Вадима не выпустят на свободу.

— Он поедет в полицию?

— Да, если он возьмётся за дело, то остановит Стеблина от незаконных действий.

Оксана достала из сумочки сигарету и закурила. Её рука дрожала.

— Похоже, Вадим сделал правильный ход, когда просил меня обратиться к тебе.

Это высказывание для меня было наивысшей похвалой.

Я сделал пару глотков минералки.

— Дай мне твой номер телефона.

— Она назвала, а я ввёл его в свой мобильник.

Пока я манипулировал с телефоном, она сказала: — Понадобится много денег.

— Тебя это не должно волновать, — вымолвил я. — Финансовую сторону я беру на себя.

— Благодарю.

— Послушай меня. Сейчас я намерен поехать в управление полиции и попытаться встретиться с подполковником Кирюхиным и переговорить. Мне кажется, он порядочный полицейский и на подтасовку не пойдёт. Хочу услышать его мнение.

В глазах её появились две слезинки, губы дрогнули.

— Если ты увидишь мужа, то передай ему, что я очень его люблю.

Она встала и направилась к выходу. Когда за ней закрылась дверь, я вернулся на прежнее место и стал обдумывать непростую ситуацию.

***

Поразмыслив немного, я нашёл телефон Кирюхина и позвонил. Мы договорились встретиться вечером в спорт — баре «Дерби». Когда я приехал, он уже был на месте — сидел за столиком и пил кофе. Кирюхин предусмотрительно заказал вторую чашку для меня. Я его поблагодарил и опустился на соседний стул.

— Вы не возражаете, если я сразу перейду к делу, — произнёс я и отхлебнул из чашки.

— Говори. Я для этого и пришёл, — сухо изрёк он.

— Почему полковник Стеблин арестовал Боева?

— Я так и думал, что ты об этом спросишь.

Я усмехнулся. — Понимаете, Вадим мой друг. Он спас мне жизнь.

— Прекрасно понимаю, — устало произнёс сыщик.

— У него никогда не было пистолета. Ему его подбросили. Это же очевидно, — сказал я.

Кирюхин с интересом уставился на меня. — Это ты направил адвоката Науршина на выручку другу?

Я кивнул. — Адвокат к нему пробился?

— А разве кто — то может удержать Науршина? Он вовремя подоспел, это спасло Боева от личной катастрофы.

— Что вы имеете в виду?

— Стеблин решил лично заняться этим делом, чтобы утереть нос своим подчинённым. Хочет показать, как надо работать. Конечно методы у него жёсткие, если не сказать жестокие. Он знает такие болевые точки на теле человека, что даже синяков не остаётся. Стеблин добился от Боева того, что тот готов был подписать признательные показания, но помешал твой адвокат, который приехал с репортёром из телевидения. Поднялся такой шум…

— Стеблин его бил?

— Никто этого не видел. Они были вдвоём в кабинете начальника. Но Науршин предупредил Стеблина, если тот не выпустит его подзащитного, то он тут же даст интервью для телевидения и заявит о беспределе в полиции. Стеблин под напором смягчился и стал более сговорчив, но не уступчив. Сейчас между ними идёт торг, то есть аргументированный разговор.

— Ну и как ты думаешь. Чем всё закончится?

— Похоже у Стеблина слабые аргументы. Это и заставило меня засомневаться в его справедливости.

— А если точнее? — спросил я.

— Эксперты проверили пистолет, но на его поверхности не было обнаружено пальчиков Боева. Там не было вообще никаких отпечатков. Значит, настоящий хозяин умышленно протёр пистолет, чтобы не оставить своих следов.

— А это означает, что Боев не владелец пистолета.

— Возможно. И вот когда эксперты полностью разобрали оружие, то на его деталях были найдены следы пальцев, не совпадающих с пальчиками Боева. Этот главный аргумент оказался не в пользу Стеблина.

— Из этого следует, что Боева надо отпускать, — произнёс я и, взяв свою чашку, допил кофе.

— Но так не будет. Я хорошо знаю Стеблина, — изрёк сыщик.

Я подозвал официантку и заказал ещё два кофе. Она тут же принесла две чашки, и я прихлебнул из своей.

— При обыске присутствовал мужчина с бородкой и усами. Кто он такой? Оперативник или следователь? — спросил я.

— Этот же вопрос задал Стеблину твой напористый адвокат. Оказывается, это был не сотрудник полиции, а знакомый Стеблина, которого он подцепил по дороге. Тебе по секрету скажу, это был Иннокентий Венедиктов.

— Тот самый! Муж убиенной Инессы Зеленской.

— Да. Он самый.

— А может это он сообщил Стеблину о пистолете. Так сказать заинтересованное лицо, — произнёс я и замолчал.

Кирюхин улыбнулся. — Это лишь предположения, но я этого не исключаю.

— Скажите, с Венедиктовым беседовал адвокат?

— Адвокат потребовал, чтобы Венедиктова вызвали в полицию для проведения очной ставки с Боевым. Но Стеблин отказал, сказал, что когда дело передаст следователю, тогда и будет проводиться очная ставка.