Опасное дознание - [57]
— Думаю, ты должен зайти и перекусить, — сказала она и хихикнула.
Алан в ответ рассмеялся.
— Вот спасибо, ведь я ел почти четыре часа назад. Я просто умираю от голода!
— Ладно, заходи, я сейчас приготовлю что-нибудь.
Они заперли за собою дверь на засов, прошли на кухню и сели за стол, смеясь и разговаривая так, как не разговаривали еще ни разу. Клэр не знала, что с ней случилось, но что-то произошло, сломав все преграды между ними. Им сделалось так уютно и тепло вместе, будто они были старыми-старыми друзьями.
Наверное, поэтому она и не подумала сопротивляться, когда Алан, закончив поздний ужин, обнял ее. На этот раз Клэр было спокойно и хорошо, словно она попала в объятия самого близкого и дорогого ей человека. Забавно, как быстро привыкаешь к тому, что давно забыто! Но Клэр сейчас вовсе не желала анализировать свои реакции. Ей хотелось лишь одного — наслаждаться…
Впервые за много лет она чувствовала себя уютно в объятиях мужчины, принесшего ей покой и безопасность, от привычного страха не осталось и следа… Алан каким-то чудодейственным образом внушил ей, что от нее требуется лишь одно — позволить ему заботиться о ней. Нежные прикосновения его рук, обнявших плечи, успокаивали.
— Ах, милая, — прошептал Алан, покрывая нежными поцелуями ее лицо и погружая в истому.
У Клэр мелькнула мысль, что он просто не мог бы касаться ее с такой нежностью, если бы хотел причинить ей вред.
Она доверчиво расслабилась, и Алан обнял ее еще сильнее. Он чувствовал, как Клэр хорошо с ним, что она сейчас абсолютно доверяет ему, и чуть не застонал от благодарности: эта женщина поняла, что он не может обмануть ее доверие.
Алан мог поклясться, что никогда в жизни не испытывал такого нестерпимого желания обнять кого-то, как это было с Клэр. И никогда еще объятие так не умиротворяло его душу…
К сожалению, к умиротворению примешивалась горечь: у них не было надежды на долгие прочные отношения. Их жизни протекали в противоположных уголках страны, и ни он, ни она не собирались ничего менять. Алан прекрасно знал, что, когда вернется домой, работа захватит его целиком, он не сможет выкроить ни дня, чтобы слетать к Клэр. А она, похоже, и вовсе не хочет иметь рядом с собой мужчину — жила же много лет одна! И даже если она вдруг передумает, то едва ли сможет жить с техасским рейнджером. Две женщины уже убедились, что это практически невозможно…
Вот если он не останется рейнджером… Но это пугало Алана больше всего: вдруг он не сможет полностью вылечиться и вернуться к своей работе? И что он тогда предложит любимой женщине? Пособие по безработице? Пенсию по инвалидности?
Боже! Он не имеет права обманывать ее доверие. Он должен немедленно взять себя в руки и уйти!
Как раз тогда, когда Алан подыскивал слова, чтобы пожелать спокойной ночи и при этом не задеть чувства Клэр, она слегка всхлипнула. Этого оказалось достаточно, чтобы лишить его остатков здравого смысла. Предупреждающий голос разума захлебнулся в пучине желания, как будто эта женщина каким-то образом разбудила в его душе то, что он считал давным-давно похороненным.
10
На мгновение сердце Клэр перестало биться: она вдруг усомнилась, правильно ли поняла намерения Алана. Какой бы дурой она предстала в его глазах, если бы ошиблась! Она бы просто сгорела от стыда.
Но нет, кажется, ею все понято правильно. Облегчение нежной волной окатило Клэр, когда Алан протянул руки и взял ее лицо в свои ладони.
— Я не буду разочарован, если ты прогонишь меня, — произнес он тихо, — потому что не имею права ожидать от тебя чего-либо. Я буду счастлив, если ты попросишь меня остаться, потому что это даже больше того, на что я смею надеяться. Я хочу лишь одного — чтобы ты позволила мне любить тебя.
— Но я… я не могу… Алан, я же говорила тебе!
— Я же сказал, что совсем ничего не жду от тебя. Мне не нужна некая идеальная женщина, которая исполнит все мои желания. Мне нужна ты. Я не жду, что ты будешь какой-то особенной. Если я коснусь тебя, а ты превратишься в ледышку, то упреков не услышишь! Ведь я понимаю тебя.
Клэр вздрогнула. Ей так хотелось поверить, положиться на этого мужчину. Она подняла на него встревоженные и смущенные глаза, и в ее взгляде Алан прочел так много, будто Клэр сама сказала ему обо всем.
Он осторожно протянул руку и привлек ее к себе.
— Только позволь мне, — прошептал Алан, прижимая ее голову к своему плечу. — Не нужно ничего говорить, только позволь мне! Я не стану обещать, что сделаю для тебя нечто особенное, потому что и сам не уверен, что смогу. Но я твердо знаю: ни при каких обстоятельствах ты не можешь меня разочаровать.
Клэр не отшатнулась, но и не сказала “да”. Незначительное движение ее головы могло показаться кивком, и Алан принял его за согласие. Он бы поднял Клэр и отнес в спальню, но он не мог полагаться на свою покалеченную руку и возненавидел бы себя за слабость, если бы не донес. Поэтому он просто взял Клэр за руку и повел за собой. Она последовала за ним без малейшего колебания.
Алан все время помнил, что должен быть очень осторожным с ней. Для их любви не подошла бы кушетка в гостиной или густой ворс бледно-серого ковра. Клэр с ее неожиданной доверчивостью казалась такой тонкой и хрупкой, что не признала бы ничего, кроме мягкой постели с теплым одеялом.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Если весь мир – театр, то балетный театр – это целый мир, со своими интригами и проблемами, трагедиями и страстями, героями и злодеями, красавицами и чудовищами. Далекая от балета Лиза, живущая в Турции, попадает в этот мир совершенно случайно – и не предполагает, что там ей предстоит принять участие в расследовании загадочного убийства и встретиться с любовью… или это вовсе не любовь, а лишь видимость, как всё в иллюзорном мире театра?Этот роман не только о расследовании убийства – он о музыке и о балете, о турецком городе Измире и живущих в нем наших соотечественниках, о людях, преданных театру и готовых ради искусства на все… даже на преступление.
В номере:Денис Овсянник. Душа в душуИгорь Вереснев. Спасая ЭрикаОксана Романова. МощиТатьяна Романова. Санкторий.
Каждый думает, что где-то его жизнь могла бы сложиться удачнее. Такова человеческая натура! Все мы считаем, что достойны лучшего. А какова реальность? Всегда ли наши мечты соответствуют действительности? Не стоит винить свою Родину во всех бедах, свалившихся на вашу голову. В конечном счете, ваша судьба находится исключительно в ваших руках. В этом остросюжетном детективе перед читателем открывается противоречивая Америка, такая соблазнительная и жестокая. Практичные американцы не только говорят на другом языке, но они и думают по-другому! Как приспособиться к новой жизни, не наляпав ошибок? Да и нужно ли? Данный детектив входит в серию «Злополучные приключения», в которых остросюжетная линия тесно переплетена с записками путешественника и отменно приправлена искромётным юмором автора.
Загадка сопровождает карты Таро не одну сотню лет. А теперь представьте колоду, сделанную из настоящего золота, с рисунками, нанесенными на пластины серебром. Эти двадцать две карты смело можно назвать бесценными. Стоит ли удивляться, что того, кто владеет ими, преследует многовековое проклятие…
Лия уже давно махнула рукой на свою личную жизнь. Брак не удался. Бывший супруг оставил после себя квартиру, счет в банке и… право в любое время поплакаться ей в жилетку. Всех-то и радостей было у молодой женщины – съездить на дачу и душевно поговорить со стариком Филиппом Ивановичем, что был ей вместо отца родного. Именно «был» – ведь его убили... А в убийстве обвинили беспризорника Сашку, которого Лия даже усыновить собиралась. Не совершал мальчишка такого зла! Просто в лотерее судьбы ему достался несчастливый билетик – и чужая вина упала на его плечи.
Марьяша увидела Артема на встрече выпускников в школе, но подруга Нинка увела красавца. В тот же вечер Марьяша обнаружила в мужском туалете школы труп. Потом она заметила Артема выходящим из двери соседской квартиры с пистолетом в руке. Соседа, естественно, нашли мертвым. А следователь, подловив ее во время дачи показаний, заставил свидетельствовать против Артема на суде. Тот сказал, что, когда выйдет, найдет ее и задушит. Однако следователь постарался дать ей новые имя и фамилию, прямо как на Западе при защите свидетелей.
Сергей Хаустов не верил в случившееся. Его брата Лешку убили! Зарезали в собственной квартире. Как могла Зоя, сдувавшая с Алексея пылинки, пойти на такое?! Ради денег, что унесла потом в кожаном кейсе? Но она ведь ни в чем не нуждалась. У нее и так всего было в достатке. Оказывается, смогла. И заранее подготовилась: заставила мужа снять колоссальную сумму со счета как раз перед дальним путешествием, в которое они собирались… Прошло три года, Зою нашли… под полом служебного гаража Сергея. Старое дело подняли, и сразу же появились новые жертвы…
Личная жизнь Александры резко начала меняться после того, как на нее внезапно обрушилось огромное наследство. Странное поведение любовника, скоропалительная женитьба совсем юного сына на стервозной девице... Неизвестные похищают сына и его молодую жену, а в квартире Александры устраивают погром. И понять, что все это значит, женщина смогла лишь тогда, когда вернулась в городок своего детства. Оказалось, что все дело в ее прошлой жизни.