Опасная штучка - [9]

Боже, ей необходимо немедленно выпить.

Она даже не могла смотреть на него в лифте. Не поддерживала светскую беседу и не позволяла почти интимному дыханию в замкнутом пространстве как-либо повлиять на себя. Ни в коем случае.

Когда лифт остановился, она наблюдала, как двери плавно открылись, потом вышла и стала ждать. Майкл указал рукой налево, и она пошла рядом, как будто он вел ее по катакомбам. Он отпер дверь ключом и придержал ее для Тары. Она сделала шаг внутрь квартиры. Ожидания не оправдались: никаких полов вишневого дерева, никакой кожи и хрома. Вместо этого однотонный ковер, разноцветные пледы и шелковые кресла.

Она повернулась, чтобы сделать саркастическое замечание, но вдруг почувствовала присутствие Майкла за спиной и услышала, как тихо щелкнул дверной замок.

Она застыла, словно пригвожденная, внезапно осознав, что ее позиция «на миру и смерть красна» не имеет здесь особого смысла. Сколько они пробудут здесь, наедине, пока не появится Анжелика со своим маленьким отрядом или без него? Весь этот план по отвлечению Майкла был хорош для ночного клуба. Но пустые пространства, способствующие развитию клаустрофобии, пусть даже такие большие, как это, неожиданно погасили ее браваду.

– Шампанское? Или что-нибудь покрепче?

Он прошел в открытую гостиную, бросил пиджак на ортопедическую спинку дивана. Даже мебель, казалось, смотрела на Тару сверху вниз. Девушки Девайн всегда удобно устраивались на кушетках – на коленях поднос с ужином, взгляд устремлен на экран телевизора. Она могла разглядеть столовую нишу с огромным обеденным столом и декоративными стульями, намеренно диссонирующими с подушками из драгоценного атласа.

Ей, безусловно, нужно что-то покрепче.

– Что у тебя есть?

Он подавил смешок и переместился к бару:

– Уверен, у меня есть то, что тебе нужно.

– «Маунт Гай»?

«А ну-ка, заумник», – подумала она, вспомнив название самого недоступного рома, который пришел ей на ум.

Он достал бутылку. Разумеется.

– С чем?..

– Э-э-э… – Пораженная, она выдохнула. – Просто неразбавленным. Все равно проглочу залпом.

Он рассмеялся:

– Ты ведь не нервничаешь?

Она рассмеялась в ответ:

– Что? Считаешь, что плохо воспитанная представительница мира моды, такая как я, не впишется в мир роскоши и общество европейских аристократов, таких как ты и девушки-красавицы Круз? Думаешь, я не уверена в себе? Ничего подобного. Я буду то же самое, что и ты, детка. Каждый раз.

– Каждый раз?

Он поймал ее взгляд. Выдержал его. Опять. Подошел к ней со стаканом рома, в котором мягко позвякивали кубики льда, ударяясь о стеклянные стенки. На губах играла мягкая улыбка, такая сексуальная, такая греховная.

– Прекрати.

Он передал ей стакан, по-прежнему улыбаясь, и вопросительно поднял бровь:

– Что?

– Сам знаешь.

Он стоял практически в ее личном пространстве – с напитком в руке и лукавым выражением на лице.

– Неужели?

– Ты выбиваешь меня из колеи. Специально выбиваешь меня из колеи!

Он искренне рассмеялся на это – никакого притворства или очарования. Просто утробный, безудержный смех. И неожиданно Тара расслабилась.

– Никто не может обвинить тебя в том, что ты говоришь не то, что думаешь, Тара. Должен признать, это бодрит.

Она поднесла свой стакан к его и чокнулась:

– Ты тоже. Полагаю. – Сделала большой глоток – кубики льда скатились и ударились о зубы – и покачала головой, удивляясь самой себе и всей этой сумасшедшей ситуации. Еще несколько часов назад она с удовольствием задушила бы этого мужчину, но теперь казалось… казалось, что он, в конце концов, все-таки человек.

– У тебя есть музыка?

– Конечно. Проходи и выбери что-нибудь на свой вкус.

Она проследовала за ним, восхищаясь его плавными, мужскими движениями. Вот человек, который ходит в спортзал. Без сомнений. Какая идеальная задница. Будь Тара в клубе, то, возможно, даже ущипнула бы его.

Он передал ей ноутбук, и Тара пролистала несколько музыкальных списков. Вкус неплохой. Небольшая доработка не помешает, но, в общем, все вполне сносно. Она выбрала что-то трендовое, беспроигрышное, отступила и почувствовала, как басы заполняют пространство. Так было лучше…

Майкл. Она повернулась. Он смотрел на телефон и хмурился. Затем положил его на барную стойку и взглянул на Тару. Что, черт возьми, происходит?! Требовательные темные глаза вперились прямо в нее, и под этим взглядом Тара чувствовала себя беззащитной, возбужденной, опьяневшей, задыхающейся.

– Все в порядке?

Он кивнул, подошел к ней:

– Отлично. Только от Анжелики ничего не слышно. – Залпом осушил стакан. – Обновить?

– Обязательно.

Она последовала за ним в бар. Стояла и наблюдала, покачивая бедрами в такт балеарской мелодии. Очень даже неплохо. Вообще, она никогда не любила домашние вечеринки. Толпы гостей, громкая музыка, сильное похмелье. Обязательно. Но было что-то милое и успокаивающее в том, как он передвигался по дому, наливал ром и выглядел так сексуально.

– Ты часто здесь бываешь?

Он покачал головой, закручивая крышку на бутылке с ромом:

– Один, может, два раза в месяц. Но это временно. Я собираюсь вернуться, как только Ферн поступит в местный университет.

Тара открыла рот. Потом закрыла. Все шло хорошо, и, возможно, единственный раз в жизни ей стоит держать язык за зубами. В конце концов, это не ее дело.