Опасная седина монет - [72]

Шрифт
Интервал

Поднялся и решил проехать по дороге, подобрать на панели хорошую девочку, чтобы сбить скуку, поднять настроение, провести хорошо время. Он часто пользовался услугами проституток и считал для себя это самым удобным способом применения женщин.

Захотелось — привез, надоела — выгнал. Выбор огромный — и на вкус, и на цвет. Сегодня черную, завтра белую, а послезавтра серо-буро-малиновую. При этом полная мужская свобода. Хочешь остаться один — оставайся, никого не бери, захотел разбавить одиночество — привез любую, а то и не одну. Такую жизнь он считал правильной.

Снова окинув глазами девушку, Кагоскин довольно ухмыльнулся — он любил худеньких и стройных. Она чем-то напомнила ему Александру. Он подумал именно об этом, когда фигурка Елены мелькнула среди девушек. В первое мгновение почему-то померещилось, что это Александра, он даже сразу притормозил, но когда сдал назад, понял, что обознался, но приятно обознался — она понравилась ему. Вытянув острый подбородок, он спросил:

— И сколько ты стоишь?

— Сто пятьдесят час! — уверенно ответила девушка.

— Это ты загнула, шельма! — присвистнул врач. — Я сам тебя оценю! Посмотрю, что ты умеешь делать. А может, ты ни на что не годна? Только и есть всего, что смазливая мордашка да хорошая фигурка.

— Я все умею делать, — весело возразила девушка. — А только если не договоримся, никуда не поеду! Бесплатно не работаю! На дуру не рассчитывай!

В глазах у Кагоскина заиграл злой огонек:

— Договоримся, договоримся, только на моих условиях! И поехать ты поедешь, куда ты денешься, шалава! Иначе ноги выдерну! Никуда от меня не спрячешься! Кишки твои в посылке твоим родственникам отправлю!

— Так бы сразу и сказал! — тотчас притихнув, буркнула девушка.

По дороге купив огромный пакет продуктов и вина, Кагоскин повез ее на квартиру, которой пользовался, когда хотел развлечься. К себе домой он никогда не возил. Об этой квартире кроме него знали только двое: Папа, у которого был второй ключ, и Александра. Квартира располагалась в сером высотном многоподъездном доме, где жильцов было, как муравьев в муравьиной куче. В таком доме среди толпы всегда проще затеряться. Здесь мало кто знает своих соседей и не интересуется теми, кто мелькает в подъездах и во дворе. Кагоскина (и не только его) все это весьма устраивало. Зачем пялиться людям в глаза, возбуждать их любопытство? Слившись с серой, как сам дом, массой, проще делать свои дела.

Массе всегда не до тебя — масса прет, оголтелая, вытаращив глаза, не обращая внимания на то, чем ты занимаешься, и не видя, топчет она тебя или уже затоптала.

Во дворе такого дома машин всегда про́пасть. Каких только нет! Двор забит колесами до отказа — приткнуться негде. И никто из жильцов не знает, чьи это колеса и в каком подъезде обретается владелец. Красота для тех, кто не выставляет свою жизнь напоказ.

Приткнув кое-как машину, где удалось, врач провел девушку в мрачный спящий подъезд с блеклым светом, темными стенами, узкими лестничными маршами и крохотными площадками, которые, затаскивая мебель в квартиры, всегда отчаянно материли грузчики. Можно было себе представить, как икалось в такие моменты тем, кто спроектировал этот дом.

Пешком поднявшись с девушкой на второй этаж, врач открыл дверь квартиры. Впустив Елену, закрыл за собой на ключ, включил свет в прихожей и сразу же потребовал:

— Раздевайся!

— Прямо тут? — удивилась она.

— Хочу посмотреть, как ты выглядишь голая! — прищурился он. — Если не понравишься, выгоню вон!

Пожав плечами, девушка улыбнулась. Быстро скинула парик, всю одежду и, показывая себя со всех сторон, покрутилась перед Кагоскиным по большой прихожей. Тут вся мебель состояла из одной вешалки, на которой развесила свою одежду Елена, одной тумбочки, одной банкетки и одного зеркала на стене. Кагоскин профессионально осмотрел девушку. По его хмыканью было понятно: она понравилась. Затем легонько хлопнул ладонью по попке, отправив в душевую кабину в ванной комнате. Сам протопал в кухню с пакетом продуктов, поставил на стул и затем тоже быстро разоблачился, закинув одежду на ту же вешалку. После этого нырнул в душевую кабину к Елене.

Почувствовав, какие сильные у него руки, она подумала, что в постели обмануть его будет трудно. Ее профессиональный опыт научил, как и всех путан, чтобы выдерживать длительные и долгие упражнения сексом, никогда не отдаваться этому полностью, до конца, но внешне при этом всякий раз производить эффект полной отдачи и полного удовлетворения. Иначе в ее профессии невозможно — иначе нужно искать другую работу. И она здесь, в душевой кабине, все же попыталась провернуть такое с этим новым клиентом. Однако как ни старалась, он сразу раскусил, уловил притворство и недовольно предупредил, высоко вскидывая голову:

— Не ври мне! Иначе отдам на потеху своим парням!

И ей пришлось в душевой кабине выкладываться до изнеможения.

После всего он похвалил ее, постоял под струями воды, вышел из кабины, вытерся полотенцем и покинул ванную комнату. Девушка взяла шампунь и тщательно намылила себя, думая, если так пойдет и дальше, ей придется сегодня изрядно потрудиться, попотеть.


Еще от автора Валерий Александрович Пушной
Концы узла

В бизнесе нередко многое определяется выбором партнеров. Когда выбор неудачен, все запутывается в тугой узел неразрешимых проблем. В такой ситуации приходится балансировать на грани жизни и смерти. У Глеба Корозова дела шли хорошо, пока не возникла жизненная опасность, в которой он заподозрил своих партнеров. Тревога нарастала, как снежный ком, который, казалось, вот-вот накатит и раздавит. Возможно, так и случилось бы, если б в этих обстоятельствах не пришла помощь, откуда Глеб не ждал.


Тень от загородного дома

Знал бы Иван Млещенко, чем обернется для него покупка загородного дома, — никогда не покупал бы. Привычная спокойная жизнь понеслась в пропасть, захватывая в круговорот событий всех, кто оказался рядом. Шанс выжить невелик, но еще меньше он оказался для тех, кто прятался в тени событий. Случайно в этот немыслимый круговорот угодил и Глеб Корозов, с которым читатель знаком по прошлым книгам из серии «Смертельные грани».


Свинпет

Середина лета. Каникулы. Ванька Малкин предложил проветриться завтра на рыбалке. Все согласились. Почему бы не прокатиться до реки и не провести денек с удовольствием! Без уличной сутолоки, забыв о часах и мобильниках. Сидение в городе наскучило, жара измотала. Очертенело бить баклуши на раскаленном асфальте, стрелять глазами по девчатам, вяло наблюдать, как в городской маете, прячась от лучей солнца, забивается в душную тень публика. Жара как в пекле, только бы и сидеть по уши в воде. Расслабиться на берегу, размякнуть от удовольствия, а потом поймать на крючок рыбешку и сварить на костре ушицу, похлебать с аппетитом, чтоб за ушами трещало.


У всякой драмы свой финал

Совершаются похищения, но похитители не ставят никаких условий и не дают о себе знать. Происходят убийства, но не остается следов, и нет свидетелей. Кто стоит за всем этим? В чем причина преступлений? Каким будет финал данной пьесы? Герой, невольно очутившийся в гуще событий, едва остается живым, преодолевая опасности.


Надломленный мозг

Месть всегда беспощадна. Она не выбирает места и может проявить себя в самых неожиданных обстоятельствах. Глеб Корозов случайно попадает в историю, в которой по участникам событий безжалостно прокатываются жернова мщения. Месть особенно страшна там, где ее никто не ждет.


Ребро беса

Героя сюжета похищают в ресторане на глазах у жены и многих свидетелей. Он должен умереть. Однако ему удается выжить. Но то, что происходит после, для него еще ужаснее, чем отсроченная смерть. События развиваются стремительно и непредсказуемо. В них вовлечено много людей, и все они находятся как в кипящем котле. Невозможно предугадать, куда приведут неожиданные повороты сюжета.


Рекомендуем почитать
Убийство на Кольском проспекте

В порыве гнева гражданин Щегодубцев мог нанести смертельную рану собственной жене, но он вряд ли бы поднял руку на трёхлетнего сына и тем самым подверг его мучительной смерти. Никто не мог и предположить, что расследование данного преступления приведёт к весьма неожиданному результату.


Обратный отсчёт

Предать жену и детей ради любовницы, конечно, несложно. Проблема заключается в том, как жить дальше? Да и можно ли дальнейшее существование назвать полноценной, нормальной жизнью?…


Боги Гринвича

Будущее Джимми Кьюсака, талантливого молодого финансиста и основателя преуспевающего хедж-фонда «Кьюсак Кэпитал», рисовалось безоблачным. Однако грянул финансовый кризис 2008 года, и его дело потерпело крах. Дошло до того, что Джимми нечем стало выплачивать ипотеку за свою нью-йоркскую квартиру. Чтобы вылезти из долговой ямы и обеспечить более-менее приличную жизнь своей семье, Кьюсак пошел на работу в хедж-фонд «ЛиУэлл Кэпитал». Поговаривали, что благодаря финансовому гению его управляющего клиенты фонда «никогда не теряют свои деньги».


Легкие деньги

Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?


Anamnesis vitae. Двадцать дней и вся жизнь

Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.


Начало охоты или ловушка для Шеринга

Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.