Опасная работа - [65]

По мере того как развивал свою мысль Холмс, лицо Гопкинса вытягивалось все больше – все его надежды и честолюбивые устремления рушились и обращались в прах. Но сдаваться без борьбы он не собирался.

– Вы не можете отрицать, мистер Холмс, что Нелиган в тот вечер в хижине побывал. Доказательство тому – записная книжка. С моей точки зрения, я располагаю всем, чтобы убедить присяжных в моей правоте, несмотря даже на брешь в моих доказательствах, которая, возможно, там и имеется. А потом, мистер Холмс, мой преступник – схвачен, а ваш грозный злоумышленник – где он?

– Полагаю, что за дверью, на лестнице. Думаю, Ватсон, что револьвер стоит держать в пределах досягаемости. – И поднявшись, он положил на приставной столик какой-то исписанный листок:

– Вот теперь мы готовы, – сказал он.

Первым в комнату вкатился похожий на круглое яблочко толстяк – румяный, с седоватыми пушистыми баками. Холмс вынул из кармана письмо.

– Фамилия? – спроси он.

– Джеймс Ланкастер.

– Простите, Ланкастер, но вакансии для вас нет. Вот вам пол-соверена за то, что потревожили. Пройдите в комнату рядом и подождите там несколько минут.

Вторым был долговязый мужчина с землистым лицом и сальными волосами, звали его Хью Пэттинс. Он тоже получил свои пол-соверена и распоряжение подождать.

Внешность третьего претендента обращала на себя внимание. Энергичное курносое лицо обрамляли космы волос и борода. Из-под нависших бровей посверкивали дерзкие, пристально глядевшие темные глаза. Поздоровавшись, он встал, по-матросски расставив ноги и вертя в руках шапку.

– Имя? – спросил Холмс.

– Патрик Кернс.

– Гарпунер?

– Да, сэр. Двадцать шесть походов за плечами.

– Как полагаю, из Данди?

– Да, сэр.

– Готовы участвовать в исследовательской экспедиции?

– Да, сэр.

– Условия оплаты?

– Восемьдесят фунтов в месяц.

– Можете отправляться немедленно?

– Как только обзаведусь снаряжением.

– Документы имеются?

– Да, сэр, – и он вытащил из кармана ворох замусоленных бумаг.

Холмс просмотрел их и вернул владельцу.

– Вы то, что мне нужно, – сказал он. – Вон тут, на столике контракт. Подпишите, и дело с концом.

Моряк вразвалку прошел по комнате и склонился над столиком.

– Здесь подписывать? – спросил он, берясь за перо.

Подойдя к нему сзади, Холмс сжал руками его шею.

– Готово, – сказал он.

Я услышал, как щелкнул металл, как заревел, подобно разъяренному быку, матрос. И в следующую же секунду они с Холмсом, обхватив друг друга, уже катались по полу.

Гость наш был так невероятно силен, что, несмотря на наручники, которыми Холмс ухитрился ловко стянуть ему кисти, он быстро одолел бы моего друга, если б на помощь не поспешили Гопкинс и я. Только когда я приставил ему к виску дуло револьвера, мужчина понял, что сопротивляться бесполезно. Опутав веревкой ему щиколотки, мы поднялись наконец с пола, все еще тяжело дыша после этой схватки.

– Я должен извиниться, Гопкинс, – сказал Шерлок Холмс. – Боюсь, что яичница ваша безнадежно остыла. Впрочем, остаток завтрака вам согреет мысль о том, что вы с триумфом довели до конца это дело.

Стенли Гопкинс не мог и слова вымолвить от изумления.

– Не знаю, что и сказать вам, – выговорил он. – Мне кажется, я с самого начала повел себя как дурак. Теперь-то я понимаю: нельзя было ни на секунду забывать, что я лишь ученик, а учитель – это вы. Даже и теперь, видя все собственными глазами, я не понимаю ни как вы это сделали, ни что все это значит.

– Ну-ну, – добродушно успокоил его Холмс, – все мы учимся на своих ошибках. А ваш урок на этот раз состоит в том, что никогда не следует упускать из виду возможность альтернативного решения. Вы так были заняты молодым Нелиганом, что вам даже в голову не могла прийти мысль, что настоящий убийца Питера Кэри – Патрик Кернс.

Тут в разговор наш вклинился хриплый голос.

– Послушайте, мистер, – произнес он. – На наручники я не жалуюсь, но давайте называть вещи правильно. Вы называете меня убийцей Питера Кэри. Я же скажу, что да, я убил его, но я не убийца, тут есть разница. Может, вы мне и не поверите, может, решите, что я вам басни плету.

– Вовсе нет, – сказал Холмс. – Мы выслушаем все, что вы можете сказать.

– Сейчас, и, Господом клянусь, это будет чистая правда. Я знал Черного Питера, и, когда он вытащил нож, я схватился за гарпун и проткнул его, потому что понимал: или он, или я. Вот как он погиб. И можете, конечно, называть это убийством. Но, по мне, что болтаться на виселице, что сдохнуть от ножа Черного Питера – один черт.

– Как вы там оказались? – спросил Холмс.

– Расскажу все по порядку, с самого начала. Только поднимите меня повыше, чтоб легче было говорить. Это случилось в 83-м, 6 августа. Питер Кэри командовал «Морским единорогом», я же числился там запасным гарпунером. Мы выбрались из паковых льдов и направлялись домой. Дул сильный встречный ветер, штормило, и в волнах болталось суденышко, которое, видать, отнесло на север. На борту там находился только один человек, не моряк. Матросы, испугавшись, что тонут, оставили судно и на шлюпке пустились к норвежскому берегу. Думаю, что все они потонули. Ну, парня этого мы взяли на борт, капитан наш увел его к себе в каюту и они там долго беседовали. Из багажа у этого парня была только одна жестяная коробка. Насколько мне помнится, имя этого человека ни разу не было упомянуто, а на следующую ночь он пропал – исчез, как будто его и не было никогда. Говорили, не то он сиганул за борт, не то его смыло волной, а упал он за борт нечаянно, ведь шторм был сильный. Только один человек знал доподлинно, что произошло, и человеком этим был я, видевший собственными глазами, как темной ночью, во вторую вахту, капитан сбросил его вниз головой за борт, перевалив через поручни. Это было за два дня перед тем, как мы увидели вдали шетландский маяк.