Опасная охота - [39]

Собрав в голове все увиденные мною факты в одну кучу, вывожу одну странность, а именно: большинство среднестатистических граждан по утрам завтракают на кухне, потому что всегда торопятся, а Ольга тащит свое пойло в комнату? А ведь и она должна была спешить. Организация похорон — процесс очень хлопотный. Даже если фирма, где работал Юрий Иванович, и решила взять часть забот на себя, то все равно дел у Ольги было по горло. Одна уборка его конуры чего стоит. А место на кладбище? А гроб и другие причиндалы без которых не обходятся ни одно подобное мероприятие? А оповестить друзей и родственников, которые еще не в курсе? А тело из морга забрать? Вчера она была занята разборками с правоохранителями, и сегодня у нее должен был быть очень загруженный день, если бы кто-то не постарался и навсегда не освободил ее от проблем.

Это уже вечером люди пьют кофе, разваливаясь в креслах. Или же если к ним приходят гости.

А может это и был гость? А если кофе пила не Ольга? Мне в первый раз приходит в голову вопрос, а знала ли она своего убийцу? Поднимаю чашку: ободок с одного края выпачкан в губной помаде. Значит все-таки кофе пила Ольга, но в этом случае возникает еще одна странность. Не скажу, что я большой знаток женского пола, но я абсолютно уверен в одной вещи: женщина сначала пьет кофе, потом красит губы и выходит из дома, а не наоборот. Красить губы, чтобы потом размазать всю помаду по фарфору — бессмысленно. Из этого следует, что либо убийцей Ольги была женщина, либо мужчина, но в этом случае она знала о предстоящем визите, не боялась его и старалась хорошо выглядеть. Чтобы ответить на это, топаю на кухню, дабы провести инвентаризацию всех имеющихся в наличие чашек. Так и есть первую же, которую я взял, мыли совсем недавно: на ней еще не высохли капли воды. А вот все остальные чашки — сухие.

Таким образом: это был мужик. Был ли это тот самый блондин — не знаю, но он ее не пытал, напротив, они мирно сидели, пили кофе, хряпали печенье и беседовали. Потом он взял и выстрелил ей в голову, вымыл свою чашку и ушел, разминувшись со мною совсем на немного. И еще один удивительный факт: он старательно моет чашку, но не утруждается забрать с собой гильзу, оставляя ее валяться на самом видном месте. Забыл поднять или оставил специально?

Теперь, когда я насколько мог составил картину случившегося, надо поскорее убираться самому. Если от Ольги избавились — это значит, что дом все равно уже осмотрели. Нашли или не нашли нужную им хреновину — это уже другой вопрос. Мне же предстоит решить, что со всем этим делать дальше. Черт, почему я не послушался Павла? Валялся бы сейчас спокойно у себя дома на диване и разгадывал бы кроссворд. Так нет же!

Скрежет вставляемого в замочную скважину ключа мешает мне до конца определиться с этой проблемой и направляет мои действия в другую сторону. Сама мысль о том, что это Ольгина мамаша, которая привезла своего внука, а заодно и его волкодава, бросает меня в ледяной пот. Финиш полнейший. Не думаю, что со мной станут особо возиться, обнаружив в подобной ситуации.

Мне обязательно надо выиграть время, чтобы успеть объяснить мое здесь присутствие прежде чем Соня поздоровается со мной зубами, хотя какие тут могут быть объяснения!

Еще раньше я заметил в коридоре небольшую кладовку, которая находиться совсем рядом с входной дверью. Открываю ее и втискиваюсь внутрь между картонным ящиком с пылесосом и банками с консервацией. Затем притворяю двери, оставляя только самую маленькую щелку, чтобы наблюдать за ситуацией.

Скрежет уже прекратился, однако никто не спешит входить. Секунд пятнадцать томительного ожидания и в замке снова начинают ковыряться.

Ага! Так вот оно в чем дело! Пришедший-то проделывает тоже самое, что сделал бы я сам пятнадцать минут назад, если бы дверь была закрыта на замок — он подбирает ключи. Не смотря на то, что ситуация продолжает оставаться опасной и очень неясной у меня немного отлегает от сердца.

Успокоившись, достаю пистолет и взвожу затвор. Второй ключ между тем меняют на третий, потом на еще один, и вот дверь открывается.

Незваный гость не появляется сразу. Я слышу характерный свист, вслед за которым на середину прихожей плюхается кусок сырого мяса размером с человеческую ладонь. Он знает про собаку!

Убедившись, что пса нет, он входит сам. Это тот самый урод со светлой шевелюрой. Ошибки тут нет. В большом зеркале прихожей отражается его морда, которая напоминает мне Дольфа Лунгрена в роли советского боксера в фильме «Роки IV», только пострашнее.

Его приход сюда снимает с него обвинение в убийстве. Он хоть и первоклассная сволочь, но здесь совершенно не причем. Моя первоначальная версия была верна: не добившись ничего от Вероники, он отправился сюда. Мне же удалось придти первым только потому, что ему понадобилось время, чтобы приготовить приманку. Если бы бедная Соня отведала его угощение, то заработала бы такое несварение желудка, от которого ее бы не вылечил ни один ветеринар.

Я колеблюсь, не влепить ли ему сразу заряд газа в рожу, но решаю не поднимать шум. В то же время, я отдаю себе отчет в том, что весовые категории у нас разные и если у меня не получиться одолеть его с первого же удара, то для второго у меня может не быть возможности. Как говаривали в глубокой древности восточные мудрецы: «Слабого можно бить, как получится, сильного — только на смерть». Ну, на смерть, не на смерть, а вывести его на хотя бы на короткое время из обращения — жизненно необходимо. Ничего не остается, как ждать пока он подойдет ко мне поближе.