Опасная масть - [5]

– То есть у госпожи Банакары с неким Андреем было любовное свидание? – уточнил Лев. – Они постоянно находились в номере? Может, он куда-то отлучался? Кстати, Банакара – это ее настоящая фамилия или сценический псевдоним?

– По паспорту Энн – Зинаида Скакунова, – соединив кончики растопыренных пальцев, картинно потупился Эпионий. – Ну, а я, если это необходимо сообщить, – Геннадий Фабух. А Андрюша у Энн был около двух часов. Из номера он никуда не выходил.

– Вай-дите! – послышалось из-за его спины, и опера шагнули в комнату, обставленную весьма и весьма небедно.

– Мне здесь подождать? – робко поинтересовалась горничная.

– Да, мы ненадолго… – оглянувшись, кивнул Гуров.

– Ну, зачем же спешить? – окинув плотоядным взглядом его крепкую фигуру, промурлыкала певица, нарядившаяся «а-ля гейша». – Такие брутальные мужчины… Мы могли бы очень мило побеседовать. Что будете? Коньяк, вино, кофе?

– Ни то ни другое, – ответил Крячко. – Мы на работе, и времени у нас в обрез. Нам нужна информация о вашем знакомом Андрее – его адрес, телефон.

Разочарованно пожав плечами, Банакара-Скакунова сообщила, что места жительства Андрея не знает. С ним они познакомились три дня назад во время ее выступления в одном из концертных залов, а о свидании договорились по телефону. Достав из сумочки свою визитку, она написала на ее обратной стороне номер телефона и вручила Льву:

– Вот, пожалуйста… Кстати, мой номер на лицевой стороне. Если вас интересуют вопросы современного музыкального творчества, можете звонить в любое время – моя дверь для вас всегда открыта. И для вас тоже… – добавила она, достав еще одну визитку и всучив ее Станиславу.

Когда сыщики, задав ей для проформы пару не самых значащих вопросов, с внутренним облегчением покинули «будуар», его постоялица, недовольно взглянув на своего импресарио, капризно произнесла:

– Эпионий, больше не покупай мне эти дурацкие духи «Зов Афродиты»! Эти козлы в рекламе гарантировали, что их секс-феромоны сведут с ума любого мужика. А в реале что? Два таких брутала сорвались! Я уже прямо поплыла – надеялась, что организую с ними композицию на троих. И – на тебе! – полный облом. Слушай, ты помнишь вчерашнего гаишника, который нас остановил здесь на углу? Бери мою визитку и галопом туда. Что хочешь делай, но чтобы через час он был здесь!

Тем временем, шагая к номеру Вингрова, опера негромко обменивались впечатлениями о только что увиденном.

– …Куда катится мир! – сокрушенно констатировал Крячко. – Еще лет десять назад я себе и представить не мог, чтобы женщина вела себя вот так… Вольнее – некуда. Пусть она и из богемы, но выставлять себя конченой нимфоманкой – это уж слишком.

– Завершение процесса американизации нашего шоу-бизнеса, – иронично усмехнулся Лев. – Если когда-то признаком хорошего тона было соблюдение определенных приличий, то сегодня – все совсем наоборот. А дурной пример, сам знаешь, заразителен… Вот наши «звездуны» и «звездухи» следом за американцами тоже пытаются корчить из себя не пойми что.

– Между прочим, идеал Анны Банакары – американская певица Леди Гага, – вслушиваясь в их разговор, подтвердила Фаина. – Если вы обратили внимание, у нее в номере на видном месте висит ее портрет.

– Тю, ты, ешкин кот! – крутнул головой Стас. – А я все думал – что там за мымра у нее на стенке?! Уж не родственница ли? А тут – во-о-н оно что…

Войдя в номер Вингрова, опера внимательно огляделись. Как пояснила Фаина, пробраться в помещение со стороны окна – задача нереальная. Наружные стороны здания оборудованы датчиками, мгновенно фиксирующими криминальных «альпинистов». Входная дверь только одна, и пробраться каким-то иным путем в апартаменты можно, только просочившись через вентиляционную систему. Подойдя к дивану, горничная изобразила, где именно и как лежал найденный ею постоялец. Попросив Фаину пригласить пару понятых, сыщики осмотрели вещи, лежавшие в несессере и двух больших дорожных сумках.

Понятые – напарница Фаины и случайно оказавшийся поблизости известный теннисист, проживавший на этом же этаже, – с интересом наблюдали за происходящим. Следя за манипуляциями оперов, горничная сообщила, что проводившие осмотр вещей сотрудники райотдела забрали с собой все найденные документы, фотографии, а также носители информации – флешки и компакт-диски.

Перебирая костюмы, галстуки, рубашки, нижнее белье, приятели, к своей досаде, ничего интересного обнаружить не смогли. Лишь выложив все, что находилось в несессере, на самом его дне они увидели нечто весьма занятное. Это было подобие кулона, отлитого из бронзы в форме лицевой части человеческого черепа, обрамленного с двух сторон шестью полусогнутыми мохнатыми паучьими ногами.

– О-го-го! – удивился Станислав, поднимая странный предмет за продетую в специально отлитую проушину бронзовую цепочку. – Слушай, стопудово зэковская работа – явная кустарщина, но сработано мастерски.

– Это точно! – согласился Гуров, взяв в руки металлического «паука», и посмотрел на его «брюшко». – Эс пэ вэ… – прочитал он вслух, увидев буквы замысловатого фасона, выгравированные на гладкой золотистой поверхности.