Опасная чувственность - [13]

Когда они вошли в комнату для гостей, Джонас ослабил узел галстука и со стоном повалился на кровать.

– Тяжелый день, дорогой? – с невозмутимым видом спросила Вив.

Но бог мой, Джонас выглядел таким сексуальным с закатанными рукавами сорочки и босыми ногами!

– Это был один из самых тяжелых ужинов в моей жизни, – признался Джонас, словно не было ничего странного в том, что они оказались в одной спальне за закрытыми дверями.

– У тебя прекрасная семья.

Вив легла рядом с ним, потому что ей очень хотелось этого и у нее была теперь возможность удовлетворить свое желание.

Джонас повернул голову и посмотрел на нее.

– Ты говоришь так, чтобы сделать мне приятное. Ты должна была бы закатить скандал и уехать домой. И я это заслужил, заставив тебя устроить целый спектакль, чтобы убедить их в том, что мы беспредельно счастливы.

Словно она это сделает, когда лучшая часть их фальшивого брака только началась! Она делит постель с Джонасом Кимом! И он ее муж, а предстоящая ночь предоставляет ей столько возможностей!

Мурашки пробежали у нее по спине.

Осторожно!

Настал как раз тот момент, когда она все портила, проявляя чрезмерную готовность. Но с Джонасом этого не произойдет.

Это только тренировка, напомнила она себе. Но это и ее единственный шанс подобраться к нему поближе.

– Я не буду закатывать скандал, – покачала головой Вив.

Она рискнула протянуть руку и погладить Джонаса по волосам, словно пытаясь успокоить его.

«Это всего лишь тренировка», – сказала она себе.

Но он и в самом деле казался очень расстроенным.

Вив коснулась кончиками пальцев его висков, и Джонас закрыл глаза.

– Это очень приятно, – пробормотал он. – Но ты не должна этого делать.

О нет! Должна. Это было восхитительной возможностью для нее прикоснуться к мужу, причем с самым невинным видом.

– Просто я слишком переживаю, что втянул тебя во все это. Я понимаю, какое огромное одолжение ты мне делаешь, а общаться с моей семейкой очень непросто.

Гладя его по волосам, Вив испытывала величайшее удовольствие в своей жизни. Они были мягкими, густыми и шелковистыми. Она глубже зарылась в них пальцами, и Джонас застонал. Этот стон был удивительно сексуальным.

– Расслабься, – пробормотала она. – Я не думаю, что с твоей семьей трудно общаться. У тебя очень милая мама, а твой дед, да будет тебе известно, вовсе не изрыгает пламя.

– Он подарил нам дом. – Джонас открыл глаза и посмотрел на нее. – С этим связано много трудностей. И не самой меньшей будет его огорчение, когда я буду вынужден вернуть ему его подарок.

Вив пожала плечами, притворяясь, что ей вовсе не трудно дышать, когда он так пристально смотрит на нее.

– Так не возвращай его. И мы можем посетить Корею, как и обещали.

– Вив, – сказал он, садясь в кровати, – ты слишком сговорчива. Разве ты не слышала, о чем говорили за ужином? Чем дольше мы будем продолжать этот фарс, тем труднее нам будет выпутаться. А нам, по-видимому, придется его продолжать какое-то время.

– Ты говоришь так, словно быть женатым на мне – это наказание, – мягко упрекнула его она. – За ужином я внимательно следила за разговором. И я слышала, как слова «Джонас» и «глава компании» были упомянуты в одном предложении. Ты слышал это? Мне это показалось очень хорошим знаком.

– Это хороший знак. Для меня. Но не для тебя. Я теперь буду вынужден использовать тебя, чтобы воплотить в жизнь свои карьерные ожидания. И это может продлиться довольно долго. Не до момента слияния компаний. А до тех пор, пока дед не уйдет в отставку и не передаст мне бразды правления. На это уйдет много месяцев. Может быть, даже год.

О господи! Целый год жить с Джонасом в его потрясающем пентхаусе? Быть его женой? Как сможет она так долго скрывать от него свои чувства? Что еще хуже: чем дольше она будет оставаться рядом с ним, тем сильнее они, вероятно, станут. Разве это справедливо по отношению к самой себе?

Но, с другой стороны, она пообещала ему оказать эту услугу. Как друг. Он не был заинтересован ни в чем большем, иначе давно сказал бы ей об этом. Тренировка – это самое большее, на что она может рассчитывать. И этого должно быть ей достаточно.

– Это, без сомнения, серьезный поворот в событиях. Но я не чувствую себя так, будто ты меня используешь. И я тебя не брошу.

Джонас нахмурился вместо того, чтобы рассыпаться в изъявлениях благодарности.

– Я не могу понять, что ты-то получишь из всего этого. Притвориться моей женой даже на несколько недель уже было большим одолжением с твоей стороны. А теперь это. Ты что, умираешь от рака или что-нибудь в этом роде?

Вив заставила себя рассмеяться. Но не было ничего смешного в том, что у нее не было ответа на этот вопрос. Хотя, в конце концов, это было ее дело, и его это не касалось.

– Ты думаешь, что я перед смертью хочу испытать все радости жизни и быть замужем за Джонасом Кимом – одна из самых больших? Не слишком ли самонадеянно с твоей стороны?

Джонас поморщился.

– Управлять бизнесом непросто, – продолжала она. – Ты знаешь, каково это. Работаешь семьдесят часов в неделю как проклятый. И у кого при таком режиме остается время на личную жизнь? Но мне бывает одиноко. Наша договоренность меня очень устраивает. Никаких обязательств. Никакого давления. И ты нравишься мне. Неужели в это так трудно поверить?