Опанасовы бриллианты - [15]

— Неужели Жорж убит? — вздрагивая, говорила Назарова. — Неужели его нет? Как это случилось?

«Играет или не играет?» думал Изотов, молча наблюдавший за ней. Он знал, сейчас надо молчать и дать женщине успокоиться. Быть может, у нее действительно большое горе. Но, может быть?.. Два с лишним часа продолжалась беседа. Изотов был любезен, вежлив и предупредителен. Но твердого мнения, имеет эта женщина какое-нибудь отношение к драме в саду 9 Января или не имеет, у него все-таки не сложилось. Он многое узнал о жизни Назаровой, очень много: и как и где она жила в детстве, и кто ее родители, и где она училась, и как и когда вышла замуж за Илью Апполоновича Назарова, и как познакомилась с Кордовым. Семейная жизнь ей не удалась. Назаров — человек практичный и в то же время увлекающийся, с тяжелым, желчным характером, не понимает, да и не стремится ее понять. Она для него лишь жена и больше никто. Отношения их холодные, натянутые, стали заметно ухудшаться после ее знакомства с Кордовым. Она полюбила его сильно. Он ей нравился и внешностью, и умом, и ровным расположением духа, всегда сопутствовавшим ему… И он, кажется, отвечал ей взаимностью. Встречались они часто у нее дома, и Назарова была счастлива, что у нее есть близкий ей человек.

— Скажите, а муж знал о вашей связи? — спросил Изотов.

— Вероятно, да, — опустив глаза, тихо проговорила Назарова. — По совести говоря, я и не интересовалась этим, мне безразлично, знал он или нет. Я беспокоилась о себе, а он о себе, и, поверьте, ему не до меня…

— И он никогда ничего не говорил вам по этому поводу?

— Я же вам сказала, что у него ко мне полное безразличие. Он никогда не спрашивал, где я, а я — где он.

— Вы ревновали его когда-нибудь? — вдруг спросил Изотов.

— Кого, мужа?

— Нет, Кордова.

Женщина подняла глаза на Изотова, спокойного голубоглазого парня, как бы моля его не спрашивать, не вмешиваться в ее чувство. Но тот упорно смотрел на нее, давая понять, что отвечать необходимо.

— Да, ревновала, — глубоко вздохнула Назарова. — Я ведь старше его на шесть лет, я замужем, а он — интересен, молод, холост… Вы должны понять меня…

Кивком головы Изотов согласился с ней.

— Может быть, вы скажете, к кому?

И опять к нему устремился тот же взгляд, и опять Изотов остался непреклонен.

— Я ревновала ко всем, не только к женщинам. Когда приезжал к нему брат, кажется двоюродный…

— Простите, что перебиваю вас. Не помните, как его фамилия, и откуда он приезжал?

— По-моему, из Владивостока. Звали его Игнатом, а фамилии его я не помню — кажется Гуляев или Вузляев. Он военный, танкист…

— Спасибо, продолжайте, — черкнул что-то на бумаге Изотов.

— Да, так вот я ревновала к нему, потому что он проводил с ним много времени, а мы бывали редко вместе… Я ревновала его к Нине Михайловой, жене инженера. Но, кажется, зря… По-моему, между ними ничего не было, просто, наверное, я завидовала ее молодости… Знаете, мне всегда неприятно было, когда он даже просто разговаривал с какой-нибудь девушкой или женщиной. Конечно, глупая ревность любящей…

— Может быть, случилось что-нибудь и серьезное? Он не изменял вам?

Назарова беспокойно посмотрела на лейтенанта. Почему он ее подробно обо всем распрашивает? И сказала:

— Нет, нет… Этого не было.

Голубые глаза Изотова сверлили ее. Она не видела их, но чувствовала, что они упорно следят за всеми ее движениями. И повторила:

— Нет, нет.

Изотов молчал. Он, казалось, не видел ничего, кроме ее вишневокрасных губ, блестящих от помады. И неожиданно тихо спросил:

— Где вы находились в ночь на 29 мая? — Это было число, когда Кордова не стало.

— В ночь на 29-е? — женщина вспоминала очень долго, напряженно. Было тихо, только большие часы на руке Изотова давали понять, что в комнате кто-то есть.

— Дома, — так же тихо ответила Назарова, не глядя на лейтенанта.

— А если хорошо подумать? Вас ведь там не было…

— Ах не все ли равно, — с тоской проговорила Назарова, — может быть и не было.

— Ну, как знаете, хотелось бы получить искренний ответ, — с печалью в голосе сказал Изотов. — Придется на сегодня с вами закончить разговор, но, надеюсь, мы еще встретимся.

Назарова встала с места и медленно побрела к выходу.

«Играет и лжет» — ответил вдруг сам себе Изотов на мучивший его вопрос.

5

Вызванный через день муж Екатерины Васильевны, художник Илья Апполонович, высокий тощий щеголь, произвел на Изотова мало приятное впечатление. Назаров был самоуверен, держался высокомерно и отвечал нехотя, словно делая одолжение. Изотов, который, как обычно, внимательно следил за собеседником, думал о его жене. Как человек он почему-то симпатизировал ей, не показывая этого, конечно, и считал в душе, что она была права, полюбив другого человека. Блуждая по столу, бумагам, Изотову взглядом мутноватых глаз, таких, какие бывают у подвыпивших людей, Назаров не упускал случая показать жену в самых темных тонах: мещанка, бесталанная домохозяйка — в общем человек низменный и чуждый ему по духу.

— Где была ваша жена в ночь на 29-е мая? — спросил Изотов.

— Не интересовался, — пожал плечами Назаров и, вскинув брови, добавил, — наверное веселилась где-нибудь в ресторане…