Опаленные войной - [30]

– Я всегда говорил, что из сына гробовщика получится не самый лучший король, – грустно сказал Айк, подходя к Рии. Он обнял ее и тихо, на ушко, сказал: – Пойдем к воде, жарища стоит невыносимая…

– Темновато, – осторожно произнес Эймс.

– Восхищаюсь твоей осторожностью и умением подбирать слова, – было слышно, что Эйо усмехается. – Да тут хоть глаз коли! Дарольд!

– Я тут… – у меня сильно кружилась голова, я никак не мог отойти от видения про Айка. – Подождите, я сейчас что-нибудь придумаю. Все тут?

– Все-все… – успокоил Эймс. – Ты не дергайся. Устал, поди.

– Есть немного…

– Солдат! – голос сержанта приобрел прежнюю твердость.

– Да, господин сержант! – гаркнуло сразу с нескольких сторон. По тому, как гулко прозвучали голоса, я понял, что мы находимся в пещере или каком-то подземелье.

– Трут, кремень, кресало, надеюсь, никто не потерял?

– Никак нет!

– Тогда тот, у кого есть копейное древко или какая другая палка, организуйте факел. Что, обязательно нужно ждать моего приказа? А гадите вы сами или тоже ждете, когда я прикажу? Дерьмоеды! Зас…

– Сержант, – перебил разошедшегося сержанта Эйо. – С нами дамы.

– Гхм… – Эймс смущенно кашлянул. – Извините, девушки… Служба она… Дело такое. Грубое.

– Ничего-ничего, – холодно ответила Ули, – нам не привыкать.

В темноте защелкали кресала, потом вспыхнул огонек, за ним второй. Через минуту я уже держал в руке факел. Помещение, в которое нас переместил портал, более всего походило на подвал. Это была большая комната со сводчатым потолком. На какой-то миг я испугался, что мы снова оказались в катакомбах Великой Крепости, но вскоре увидел, что стены не вырублены в камне скалы, а выложены из кирпича. Титаническая, огромная работа. Каждый камешек подогнан один к другому так, что не видно и щели между ними. К тому же многие кирпичи были украшены затейливой резьбой, которая повторяла один и тот же сложный орнамент из переплетающихся змей и диковинных зверей. Присмотревшись внимательно, я понял, что это не просто украшения. Тонкая резьба легко складывалась в буквы. Но виделось это только с определенного расстояния и если встать на нужное место рукотворной пещеры.

Хитроумная задумка неведомых строителей выяснилась случайно. Обследуя зал, я оступился и упал. На пыльных каменных плитах я увидел то, что не бросалось в глаза сразу. Небольшие углубления, будто бы тут многие и многие десятилетия стояли люди. И от этого невозможного человеческого усердия и упрямства твердый камень поддался, истерся. Осторожно, мало ли ловушек в старых подземельях, я поднялся и наступил в углубление ногой. В тот же миг разрозненные рисунки на стенах слились в слова!

Я перешел на другое место, и текст распался, но на его месте возник новый и так далее… Таких мест было около десяти. Смысл надписей я не понимал, но символы, и то, как они складывались в слова, вернули меня в скрытые города Хранителей. Похоже, это была их работа. А стало быть, и помещение, куда мы попали, тоже принадлежало Хранителям.

– Мне кажется, мы в древнем городе, – объявил я.

– Ух ты! Вот так занесло! – протянул Эймс, – А ты знаешь, в каком?

Я пожал плечами.

– Хотелось бы оказаться в Рам Дире, – заметил Эйо.

– Может быть, это он и есть? – предположил Эжен.

Я снова пожал плечами.

– Нам надо выбираться, пока еще горят факелы. Из зала шел единственный выход, который вел в длинный и довольно узкий коридор. Изредка от него уходили в сторону другие коридоры, но все они скоро приводили в тупик. Только два были равны по высоте главному и не упирались в стену после сотни шагов. Эти два коридора Эймс отметил углем, и мы пошли дальше. Где-то через час плутаний, который показался бесконечным, мы пришли в еще один зал. Раньше здесь тоже был портал, но сейчас от каменной колонны остались только мелкие обломки, разлетевшиеся по всему полу, будто от сильного и неведомо чем вызванного взрыва.

Резьба на стенах в этом помещении оказалась испорчена. Частично сколота, частично будто бы подправлена чьим-то неумелым резцом. Оттого буквы уже не складывались в слова, а слова в куски текста. Комната была разрушена намеренно.

Пришлось вернуться к одному из помеченных углем коридоров. Мы выбрали тот туннель, что был более широким. Почти сразу почувствовалось дуновение свежего воздуха. Мы прибавили шаг. Стены тут тоже были украшены резьбой, как и в большом зале, но здешняя резьба никак не желала складываться в слова, как бы я ни старался. Иногда мне начинало казаться, что я уже видел эти символы, но стоило остановиться, как картинка разрушалась, и передо мною были только переплетающиеся змеи и животные. Я злился, ругался, пытался снова понять смысл знаков и разобраться, для чего они. Я так увлекся, что даже не заметил, как впереди показался свет.

Солдаты поспешно затушили факелы, вытащили мечи. Эймс двинулся первым. Мы осторожно пошли следом… и не зря. У выхода от стен вдруг отделились человеческие фигуры. В неярком свете, падающем из проема выхода, я без труда признал в незнакомцах нордов. Мы приготовились драться, но норды не наступали, они молча стояли и смотрели на нас, а мы на них. Потом вперед вышел высокий человек в кожаной рубахе, накинутой на простеганную плотную куртку. На руках у него были наручи из толстой кожи, а голову прикрывал простой шлем. За поясом торчал топор, любимое оружие дикарей, но в руке он, к моему удивлению, сжимал длинный меч.