Онтологически человек - [54]

О'Лири не выдержал и отвел глаза.

— Нет.

Артур откинулся на спинку трона.

— Прекрасно.

Но отец О'Лири уже оправился от потрясения.

— Ваше Величество. Вы знаете — и я знаю, что я не смогу представить вам формальных доказательств. Но вы знаете — и я знаю, что такое так называемые феи. Они слетаются на человеческую смерть, как мухи на мед. Подумайте о том, кого вы выбираете себе... в союзники, Ваше Величество. Пока нечисть ходит среди нас — никто не будет в безопасности. Подумайте о своей душе. И о душах тех, о ком вы призваны заботиться. Подумайте об этом сейчас. Потому что потом будет уже поздно.

Голос Артура упал чуть ли не до шепота — но в замершей зале его услышали все.

— За свою душу я как-нибудь отвечу. И уж точно не перед вами. Свободны.

Отец О'Лири развернулся и вышел. Двери за ним хлопнули — и только после этого гости загомонили наперебой, обсуждая произошедшее.

Нимуэ стояла, отвернувшись к распахнутому иллюминатору. Когда вошел Артур, она не обернулась. Мирддин нависал над ней в позе вопросительного знака, опираясь рукой на стену. По его лицу Артур понял, что он все слышал.

— Этот... пастырь, безусловно, прав, — ровным голосом сказал Мирддин. — Дану не следует вмешиваться в людские судьбы. Собственно, такова официальная позиция Авалона, и я считаю ее вполне разумной. Последствия бывают... обоюдоострыми.

— Но? — спросил Артур.

— ... но если я еще раз столкнусь с ним в одном помещении, то за его... физическую целостность я не ручаюсь.

— Да еще минут пять — и я сам бы не поручился, — Артур потер шею. — Госпожа.

Нимуэ обернулась.

— Я благодарен тебе за помощь. Но я не могу ни просить, ни требовать, чтобы ты продолжала свое участие в нашей кампании.

— Мы говорили об этом, — сказала Нимуэ. — Но ты видел, во что превращаются земли под властью Помоны и таких, как Помона. Я не могу оставить их так же, как ты не можешь оставить своих людей. Но ты — король Срединных земель. Артур, и решение принадлежит тебе.

Артур помедлил:

— Твоя помощь в делах зачарованных земель будет для меня бесценна, госпожа. В делах людей... предоставь решения нам.

Нимуэ склонила голову, соглашаясь.

— Ты не спросишь, что произошло в госпитале? — глухо спросила она.

— Не спрошу, — ответил Артур. Он сел в кресло и устало потер лоб. — Не спрошу. Но я прошу и требую не применять фейских представлений о милосердии на моей земле.

— К людям? — уточнила Нимуэ. — Хорошо.

Стукнула дверь. В комнату, волоча за собой шлейф, прошествовала Джиневра. Она стряхнула туфельки на ковер, уселась на подлокотник рядом с Артуром и запустила пальцы ему в шевелюру. Артур длинно выдохнул.

— Рычи почаще, — посоветовала Джиневра ему на ухо. — Мне нравится.

Мирддин понадеялся было, что на этом разговор закончится, но Джиневра выпрямилась и требовательно уставилась на них.

— А теперь пусть кто-нибудь мне объяснит, что на самом деле произошло в госпитале. Потому что из того, что я разговаривала с Диллоном, не следует, что я была единственной, кто это делал.

— Кто-нибудь еще будет так рассуждать? — спросил Мирддин.

— После такого фейерверка? — Джиневра хитро и хищно усмехнулась. — Без шансов.

— Спасибо, — сказал Мирддин.

— Пожалуйста. Можешь считать это моим маленьким вкладом в наше стратегическое сотрудничество.

Джиневра перегнулась через Артура к столу, порылась в приборе и выудила оттуда длинный мундштук. Артур поднес ей огня.

— Так что случилось в госпитале?

Нимуэ подняла на нее глаза.

— Диллон Суини попросил меня помочь ему умереть. Я не смогла ему отказать.

Джиневра поперхнулась дымом. Артур погладил ее по спине. Мирддин чуть пожал плечами.

— Это такое фейское представление об утешении? «Давайте всех убьем, чтобы не мучались»?

— Ты бы предпочла умирать долго и в муках? Прикованной к постели? Теряя разум? Ты сама?

Артур поднял руку:

— Разницу в представлении о милосердии мы уже обсудили.

Нимуэ пожала плечами:

— Пока люди будут звать... всегда есть шанс, что кто-нибудь придет. Вопрос — кто. И с какими целями.

Мирддин помассировал переносицу:

— А единственная... организация, которая более-менее дает технику безопасности, делает это так, что от проповеди кидаются с моста. Потрясающе.

— И что ты предлагаешь делать? — спросил Артур.

— Не знаю, — устало ответил Мирддин.

Мирддин шел по больничному коридору.

Он отлично понимал, почему Нимуэ тут было так плохо. И отлично понимал, почему сюда так тянуло Помону — здесь было много настоящего. Боль. Радость. Скорбь. Надежда. Отчаянье. Жизнь. Смерть. Сумасшедший концентрат. Даровая энергия.

Кажется, именно так на людей действует алкоголь. Отравление, провоцирующее эйфорию. Иллюзия могущества.

Он вошел в палату.

Киан Салливан, собранный заново и живой, лежал на кровати. Бледная женщина сидела у его изголовья и вязала что-то. При виде Мирддина она встрепенулась.

— Его нельзя беспокоить!

— Я ненадолго, — заверил ее Мирддин.

Киан повернулся.

— Привет, — сказал Мирддин.

Киан сначала недоуменно на него уставился, но потом на лице у него мелькнуло узнавание.

— А! Ты тот парень, который меня выловил!

— Типа того, — согласился Мирддин.

— Вот уж не думал, что такое скажу, — Киан поерзал, пытаясь устроиться поудобнее и поморщился. — Но спасибо.