Онтологически человек - [24]

Он схватил с вешалки куртку, выскочил на улицу и неожиданно лихо засвистел в два пальца.

И перед ним, как из воздуха, соткался келпи — серый в яблоках и бьющий копытами.

Мирддин напрягся. Келпи шарахнулся в сторону и заржал.

— Ну, ну, тише! — Блейз потрепал его по гриве, успокаивая. — Приблудился прошлой осенью, — пояснил он.

Прошлой осенью. Ну да.

— В Самайн, — ровным голосом уточнил Мирддин.

— Ага, — беззаботно кивнул Блейз. Он пошарил в кармане, вытащил горбушку и протянул келпи.

Делить еду с фир болг. Кто еще на такое способен.

— Блейз, — осторожно сказал Мирддин. — Ты в курсе, что ему не хлеб от тебя нужен?

Блейз рассеянно кивнул:

— Ну да, жизненная сила, добровольно отданная, то-се... Да мне не жалко. Мирддин, не бойся, он меня не съест. Я вообще к чему... — он взял келпи под уздцы и повел за собой к ручью, сделав Мирддину знак двигаться за собой.

Нимуэ сидела на камушке, болтая босой ногой в воде. Заслышав их шаги, она поднялась и помахала рукой.

— Здравствуй, Блейз!

— И тебе не хворать. Смотри, кого я тебе привел!

— Ой, келпи!

Блейз перекинул Нимуэ поводья. Она поймала их. Встряхнула — поводья рассыпались брызгами. Келпи, изогнув шею и осторожно перебирая копытами, подошел ближе. Из ноздрей у него вырывался пар.

Нимуэ повернулась к Мирддину, глаза ее сияли:

— Мирддин, это же водяной конь! Бегущая вода в самом прямом смысле!

— Он из Дикой Охоты, — хмуро сказал Мирддин. Не нравилась ему эта затея.

— Мирддин, с дикими духами же как с локусами. Они опасны, только когда оторваны от всего. Им нужно поддерживать в себе жизнь за чужой счет. Как лужа, которая сама по себе пересыхает. Но если... — Нимуэ, придерживаясь одной рукой за гриву, наклонилась и зачерпнула горсть воды из ручья, — включить ее в большую экосистему... — келпи опустил голову, и Нимуэ вылила горсть воды ему на лоб, — то ее можно стабилизировать. Вооот.

Келпи встряхнулся. Никаких принципиальных отличий Мирддин в нем не заметил. Блейз стоял и улыбался как именинник.

Нимуэ вдруг быстро провела рукой по келпи, тот на секунду расплылся — и превратился в маленький одноместный спидер, серо-стальной и хромированный, с обтекаемыми обводами и силуэтом лошади в прыжке, выгравированном сбоку.

— Потрясающе, — пробормотал Мирддин.

Нимуэ оседлала парящую над землей машинку и засмеялась:

— Такой вариант тебя больше устраивает?

Мирддин вздохнул:

— Ну, разве что эстетически.

С другой стороны, это не у Крома под боком отдыхать. И свобода передвижения — это важно, конечно.

Кстати.

— А почему локус Крома стабилен? — спросил Мирддин, меняя тему.

Нимуэ описала высокую спираль над ручьем, спикировала вниз, зависла рядом с Мирддином и повернулась к нему, сев в седле боком и подвернув под себя ногу.

— Ну, во-первых, он все-таки сокращается, просто очень медленно, чуть ли не по микрону — Кром ведь спит. А, во-вторых, туда, конечно, никто не ходит, но все случайно попавшее Кром растворяет, это тоже пища. Прости, мне не следовало тебя туда тащить. У меня-то слишком сильная связь с озером, если что, меня просто оттуда вытянет.

— А, — сказал Мирддин. — То-то мне показалось, что меня сейчас переварят.

— Мирддин, — неожиданно серьезно сказал Блейз, — если в таких местах тебе что-то такое кажется, то лучше сразу действуй так, будто это правда. Иначе можешь не успеть.

— Ты-то откуда знаешь? — удивился Мирддин.

— Да уж знаю, — Блейз поморщился, но тут же махнул рукой, будто отгоняя какие-то мысли. — Слушайте, а что мы тут стоим? Пошлите в дом, небось, и чай уже заварился.

Чай у Блейза был роскошный — шиповник, чабрец, мята, малина, смородина, заваренные «чтоб ложка стояла». Блейз покопался в запасах и нашел банку сгущенки.

— А молока, извините, нет. Некому сейчас коров держать...

Нимуэ удивилась:

— А вы чай с молоком пьете?

— И с сахаром, — добавил Мирддин. — А некоторые — так с маслом и на бульоне.

— Мирддин, ну ты меня уже совсем варваром-то не выставляй! — возмутился Блейз. — Всего-то раз было, и то случайно!

Нимуэ засмеялась.

Они сидели на просторном дворе — Нимуэ на келпи, так и прикидывавшимся спидером, Мирддин — на ступенях крыльца, Блейз — на чурбачке, на котором раньше рубил дрова — и пили из разномастных кружек дымящийся чай с твердокаменными карамельками. Нимуэ с любопытством оглядывалась, все ей было интересно — фантики с полустертым рисунком, посуда, не составлявшая сервиза, вообще -случайность, пестрота и потрепанность всех вещей. Время неслось через Срединные земли бурным потоком, как река в половодье, ничего не щадя и оставляя за собой хлам и крошево.

Блейз рассказывал какую-то очередную байку, Нимуэ кивала, сжимая обеими руками чашку с выщербленным краем. Мирддин тоже кивал, а сам думал, как тихо стало вокруг. И каково было одному Блейзу зимою в смертных землях. Он покосился на сваленные грудой и еще не уложенные в поленницу дрова.

— Блейз, может, тебе обогреватель привезти? — спросил Мирддин.

Блейз, прерванный на полуфразе, замахал руками:

— Не надо, не надо! Слушайте, а у меня еще сушки есть. Давайте, я сушек принесу? — он скрылся в доме.

Нимуэ тихо поймала Мирддина за рукав:

— Не мешай ему. Разве ты не видишь, что он делает?