Они встали на пути «Тайфуна» - [7]
«Взять диверсантов живыми!» Таков был приказ. И гитлеровцы медленно суживали кольцо окружения, заперев все выходы с кладбища.
— В голову не стрелять! — кричал гауптман, прячась за густой цепью автоматчиков. — Бейте по рукам и ногам!
Москвичи отбивались гранатами, бутылками с горючей смесью. Яркие сполохи желтого пламени выхватывали из тьмы фигуры в приплюснутых стальных касках.
Командир группы Костя Пахомов вел огонь из автомата ППД. Остальные ребята отстреливались из винтовок. Девушки, Женя и Шура, били по врагу из наганов. Но их огонь все слабел. Кончились патроны, уже не оставалось гранат…
Женя и Шура, сами не раз раненные, перевязывали раны ребят. Одни уже не могли стрелять, другие отмахивались от девчат в пылу боевой горячки. Паша Кирьянов, физрук фасонно-литейного цеха, что-то кричал, яростное и отчаянное.
И вдруг по команде офицера из-за могил выросли серые тени. Со всех сторон навалились немцы. Рукопашная длилась недолго. Смолкла стрельба. Кругом, торжествуя, орали фельджандармы и солдаты. Женю и Шуру, а также каждого из парней мертвой хваткой держали трое, а то и четверо немцев.
Их поставили на ноги и, осыпая ударами, тыча коваными прикладами маузеровских винтовок, повели с кладбища. Могилы остались позади, но Женя, оглянувшись на восток, в сторону Москвы, увидала пасмурное небо, низкие темные тучи и поняла, что больше никогда не увидит солнца.
Их остановили на площади и по одному стали вводить в небольшой дом, в котором разместился какой-то немецкий штаб.
Ничем не приметен был прежде этот дом. Дом № 32 по Новосолдатской улице. Хозяйкой в нем была Полина Даниловна Зимина. Немцы выставили ее из дома, но на русской печке, свернувшись незаметным клубком, оставалась ее тринадцатилетняя дочка Лина. Она видела, как пленных партизан вводили поодиночке одного за другим. На них было страшно смотреть — все в крови. Двух внесли, вернее, втащили — они уже не могли сами идти. Длился допрос долго, чуть не три часа. Переводчик, сидя в углу, записывал вопросы и ответы, но записывать особенно было нечего. Партизаны попались неразговорчивые.
Первым допрашивали Костю Пахомова.
— Фамилия? — спросил офицер.
Костя не отвечал.
— Сколько лет?
— Двадцать четыре.
— Откуда? — быстро спросил ободренный офицер.
— Из Москвы.
— О, из Москвы! — почтительно и словно обрадовавшись произнес офицер. — Кто послал вас?
— Больше я вам не скажу ни слова. И Костя замолчал.
Ему грозили, но редактор серпомолотовской «Мартеновки» молчал.
К дому, в котором шел допрос, подкатил больший лимузин со штандартом на правом крыле. Из машины в сопровождении адъютанта вышел генерал. Золотые арабески на стоячем воротнике, золотое шитье на фуражке, красные отвороты длинной щегольской шинели. Он вошел в дом, уселся за стол. По вопросам, которые он задавал через переводчика, было ясно, что его интересуют прежде всего данные об обороне Москвы на ее ближних подступах, в районе Волоколамского шоссе, под Дедовском, Нахабином и Красногорском. Но москвичи не отвечали на его вопросы.
Вторым допрашивали Колю Галочкина.
Николаю Галочкину было семнадцать, когда он пришел в 1934 году на завод. Коля был самым близким другом Кости Пахомова. Они вместе работали в КБ. А раньше Коля работал плановиком фасонно-литейного цеха. Уже там он начал вносить смелые рационализаторские предложения. Как и Костя, он был способным конструктором. Как и Костя, окончил Металлургический институт. Вместе с Костей записался в команду МПВО, чтобы оборонять завод от фашистских бомб, когда началась война. И вместе с Костей ушел в партизаны, а в группе Костя сделал друга своим заместителем.
Коля Галочкнн молчал.
Третьим допрашивали Николая Кагана.
Николаю Кагану было двадцать шесть лет. Родился он в Витебске. С пятнадцати лет учился ремеслу на керамическо-стекольном заводе. В комсомол вступил в семнадцать лет. На заводе «Серп и молот» работал сначала мастером в котельной, затем механиком в тепловом цехе. Не по годам серьезный, усидчивый, он окончил без отрыва от производства вечерний Металлургический институт. Был немногословен, но считался на заводе лучшим агитатором. Его единогласно избрали в заводской комитет комсомола. В последнем предвоенном году вступил в кандидаты партии.
Николай Каган молчал.
Четвертым допрашивали Павла Кирьякова.
Павел Кирьяков славился на заводе как лучший крановщик завалочной машины. Портрет его не сходил с красной доски. Стахановца Кирьякова знали все. Родом он был из деревни Бурьерки Рязанской области. Когда ему было десять лет, его взяла к себе в Москву его сестра. После ФЗУ пошел в фасонно-литейный цех завода, стал машинистом завалочной машины. Его машина не знала простоев и аварий. Павел успешно окончил курсы мастеров социалистического труда. Его постоянно выбирали в цеховой комитет комсомола. В свободное время он упражнялся в стрельбе, стал снайпером и организовал стрелковый кружок. В 40-м году, когда началась война с белофиннами, он добровольно пошел в лыжный батальон и только после победы вернулся на родной завод.
Павел Кирьяков молчал.
Пятым допрашивали Виктора Ординарцева.
Восемнадцатилетний Виктор Ординарцев в шутку говорил, что он в группе самый старый серпомолотовец, потому что у него с заводом была связана вся жизнь — еще в раннем детстве отец, гужоновец с 1905 года, сказал ему, что он пойдет работать только на этот завод после школы. Василий Прокофьевич, кавалер ордена Ленина, был на заводе знатным человеком и мечтал, что и сын его Виктор станет настоящим рабочим. Вообще-то у Василия Прокофьевича и его супруги Екатерины Ивановны было девять детей. Это была большая и дружная семья. Виктор стал на заводе слесарем, собирался окончить заводской институт. Отец гордился им — Виктор выполнял норму на 150 процентов. Несмотря на свои юные годы, он прославился как один из лучших футболистов заводской команды. Над кроватью у него висел портрет Валерия Чкалова — голубая мечта Виктора звала его в «пятый океан». Планы у него были большие и увлекательные. В комсомол вступил в октябре 41-го, перед уходом в партизаны.
Настоящий том содержит в себе произведения разных авторов посвящённые работе органов госбезопасности и разведки СССР в разное время исторической действительности. Содержание: 1. Алексей Сергеевич Азаров: Где ты был, Одиссей? 2. Алексей Сергеевич Азаров: Дорога к Зевсу 3. Овидий Александрович Горчаков: Вызываем огонь на себя 4. Овидий Александрович Горчаков: Лебединая песня 5. Александр Артемович Адабашьян: Транссибирский экспресс 6. Алексей Сергеевич Азаров: Островитянин 7.
Приключенческая повесть о работе советского разведчика в тылу врага в годы Великой Отечественной войны. В основу некоторых боевых эпизодов положены действительные события, участником которых был сам автор.
Писатель Овидий Александрович Горчаков родился в 1924 году. С семнадцати лет он партизанил на Брянщине и Смоленщине, в Белоруссии, Украине и Польше, был разведчиком.В 1960 году вышла повесть Горчакова «Вызываем огонь на себя», а вслед за нею другие рассказы и повести на военную тему. Новая повесть писателя «Максим» не выходит на связь» написана на документальной основе. В ней использован дневник палача-эсэсовца Ноймана, который в своих мемуарах рассказал о безвестном подвиге советских партизан. Овидий Горчаков поставил перед собой цель — узнать судьбы героев и начал поиск.
Эта книга — единственная в своем роде, хотя написана в традиционной манере автобиографической хроники на материале партизанской войны в Белоруссии, известном читателю прежде всего по прозе Василя Быкова. «Вне закона» — произведение остросюжетное, многоплановое, при этом душевная, психологическая драматургия поступков оказывается нередко увлекательнее самых занимательных описаний происходящих событий. Народная война написана на обжигающем уровне правды, пронзительно достоверна в своей конкретике.Книга опоздала к читателю на сорок лет, а читается как вещь остросовременная, так живы ее ситуации и проблематика.
В повести «Вызываем огонь на себя» показана деятельность советско-польско-чехословацкого подполья, которым руководила комсомолка Аня Морозова.
Эта книга — правдивая и трагическая история о героине Великой Отечественной войны советской разведчице Анне Морозовой.Повесть «Лебединая песня» раскрывает неизвестную прежде страницу из жизни Анны Морозовой и ее боевых товарищей, которые в неимоверно трудных условиях вели разведку непосредственно в районе главной ставки Гитлера.
«Великого князя не любили, он не был злой человек, но в нём было всё то, что русская натура ненавидит в немце — грубое простодушие, вульгарный тон, педантизм и высокомерное самодовольство — доходившее до презрения всего русского. Елизавета, бывшая сама вечно навеселе, не могла ему однако простить, что он всякий вечер был пьян; Разумовский — что он хотел Гудовича сделать гетманом; Панин за его фельдфебельские манеры; гвардия за то, что он ей предпочитал своих гольштинских солдат; дамы за то, что он вместе с ними приглашал на свои пиры актрис, всяких немок; духовенство ненавидело его за его явное презрение к восточной церкви».Издание 1903 года, текст приведен к современной орфографии.
В 1783, в Европе возгорелась война между Турцией и Россией. Граф Рожер тайно уехал из Франции и через несколько месяцев прибыл в Елисаветград, к принцу де Линь, который был тогда комиссаром Венского двора при русской армии. Князь де Линь принял его весьма ласково и помог ему вступить в русскую службу. После весьма удачного исполнения первого поручения, данного ему князем Нассау-Зигеном, граф Дама получил от императрицы Екатерины II Георгиевский крест и золотую шпагу с надписью «За храбрость».При осаде Очакова он был адъютантом князя Потёмкина; по окончании кампании, приехал в Санкт-Петербург, был представлен императрице и награждён чином полковника, в котором снова был в кампании 1789 года, кончившейся взятием Бендер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.