Они - [40]

Он открыл приглашение, предварительно зажав контакт, включающий музыку. Батарейка, скорее всего, «сдохла», но он не хотел рисковать. Он ошибся. Никто из живущих в этом доме не подбрасывал ему этой открытки. На одном из белых полей были выведены всего четыре буквы: АВРИ. Андрей был просто уверен, это дело рук цыганки.

* * *

Леша вышел на крыльцо, и ему показалось, что на скамейке у дома напротив кто-то сидит. Да что там показалось? Там, черт возьми, действительно кто-то сидел и смотрел на него. Страхов начал медленно спускаться, споткнулся – нога снова отозвалась болью – и практически сбежал во двор.

Алексей еще раз взглянул на улицу. Лавка была пуста. Страхов облегченно вздохнул. Но радость от избавления видения вдруг сменилась паникой. Если где-то что-то убавляется, значит, где-то это «что-то» прибавляется. То есть если человек (или призрак?) исчез с этой скамейки, то он непременно появится. Да где бы он ни появился, в Америке или на соседней улице, Алексею было все равно. Но где-то в глубине души Страхов знал, что существо пропало, чтобы появиться вновь именно здесь.

Человек сидел на скамейке за малинником у сарая. Леша увидел его совершенно случайно. Просто, расхрабрившись, решил справить нужду, как большой (сорокалетний) мальчик, на свежем воздухе.

– Эй, кто здесь? – дрожащим голосом спросил Страхов и попытался уложить член назад в штаны. Тот, недовольный прерванным процессом мочеиспускания, выворачивался, никак не хотел ложиться в тесные трусы. Леша почувствовал, что обмочил штаны. Он впервые за сорок лет обрадовался, что сейчас ночь и никто не заметит, что он обоссался.

– Эй! Вы сосед? – задал Алексей, как ему показалось, нелепый вопрос.

Перед тем как исчезнуть, мужчина повернулся к Страхову и ткнул указательным пальцем себе в лоб. На фоне черных досок стен сарая, кишащих всевозможными насекомыми, Алексей разглядел лицо призрака. И от этого ему стало совсем страшно. Теперь его член, совсем потеряв контроль мозга, выпустил остатки мочи. Но его это уже не волновало. Обоссанные штаны можно было сменить, а воспоминания десятилетней давности ни хрена не заменишь, не сотрешь.

Кто не был – тот будет, кто был – не забудет.

Лицо Федора Кулагина было, как и в момент их последней встречи, все изрезано осколками.

* * *

В дверь гулко постучали. Леша посмотрел на часы. Было семь тридцать. Он встал и выглянул в окно. Перед воротами стоял «КамАЗ» с зеленой надписью на тенте: «Большой мебельный салон». Вот оно что! Алексей спустился по лестнице, надевая на ходу рубашку. Грохот повторился, когда Страхов подошел к двери. Он даже подпрыгнул.

– Иду! – крикнул он.

Открыл дверь, и на него дыхнуло утренней прохладой. На крыльце стоял мужчина, ростом едва достигавший подбородка Леши. Не то чтобы Страхова беспокоили физические данные доставщиков мебели, но что-то ему подсказывало, что мебель придется таскать самому.

– Хозяин, куда выгружать?

«Ну, слава богу».

– Вас сколько? – непонятно для чего спросил Леша.

– Достаточно, – ответил низкорослый и показал во двор.

«Достаточно для чего?» – хотел спросить Алексей, но замер, когда посмотрел на сотню абсолютно одинаковых бейсболок с логотипом фирмы. Люди были повернуты к дому, но лица скрывали козырьки. Когда они подняли головы, Леша увидел заштрихованные пятна.

– Так куда заносить?

Леша моргнул. Двор был пуст.

– Давайте все в гостиную. – Леша показал на дверь слева.

– Как скажешь, хозяин. – Рабочий развернулся и пошел к калитке.

– Я сейчас вам ворота открою, – крикнул Страхов вслед доставщику, снял с вешалки куртку, взял с полки ключи и вышел на крыльцо.

Двор снова изменился. Теперь он стал огромным, как рыночная площадь. Ворота были настолько далеки, что он едва мог пересчитать штакетины на них. Вдоль забора деда Семена открытыми кузовами во двор стояли «КамАЗы». «Мебель», «Ковры», «Линолеум» – гласили вывески. Люди… Множество людей ходило по ЕГО двору. Они плевали и бросали мусор, а один ублюдок даже мочился на угол летней кухни.

– Какого хера здесь творится?

Но тут же его привлек другой шум. Люди галдели внутри дома. Леша развернулся и, не обращая внимания на боль в ноге, ворвался в холл. Прилавки стояли в несколько рядов. Он увидел и кавказца, торгующего ножами, и бабку с какой-то облезлой кошкой, даже мудак, отказавшийся уступать цену на своего кролика, продавал не то хомяков-переростков, не то карликовых кроликов.

– Какой совочек желаете?

На него налетела «девушка» предпенсионного возраста. На ее шее висела связка совков. Розовых, синих, белых и черных.

– Вы можете у нас подобрать совок под любой интерьер.

Леша оттолкнул женщину и подошел к прилавку с «безделушками и чепушилками по двадцать рублей» и посмотрел в глаза продавцу.

– Что вы здесь делаете?

– Штучки, дрючки, чепушилки, – с улыбкой ответил кавказец.

– Это мой дом! Это мой сраный дом! – заорал Леша.

Наступила такая тишина, что Алексей даже услышал, как бьется его сердце. Звякнули совки на шее женщины. И Страхов проснулся.

* * *

Жанна проснулась, когда Андрей вошел в нее. Она не спешила открывать глаза. Прокручивала в мозгу все сцены своего сна заново, разглядывала детали. К своим она привыкла, а вот Андрюшины были что надо. Страхова улыбнулась, но потом подумала, что муж может сейчас наблюдать за ней, отвернулась от него. Какой хороший сон. Как жаль, что он так быстро закончился. На самом интересном месте.