Они окружали Сталина - [41]
Это посещение Кагановичем Иваново прошло бесшумно – не было не только никаких торжеств, но и вообще ничего не сообщалось о приезде в город секретаря ЦК партии.
Так же грубо и жестоко, как в Иваново, действовал Каганович и в Донбассе, куда прибыл в 1937 году для проведения чистки. Он сразу же созвал совещание областного хозяйственного актива. Выступая с докладом о вредительстве, Каганович прямо с трибуны заявил, что и в этом зале среди присутствующих руководителей есть немало врагов народа и вредителей. В тот же вечер и ту же ночь органами НКВД было арестовано около 140 руководящих работников Донецкого бассейна, директоров заводов и шахт, главных инженеров и партийных руководителей. Списки для ареста были утверждены накануне лично Кагановичем.
Сталин активно помогал Кагановичу в разгроме партийной организации Украины. На пленуме Киевского обкома партии Каганович добился смещения бюро обкома во главе с П. П. Постышевым, с мстительной активностью сводя счеты со своими оппонентами 1927–1928 годов.
22 августа 1937 года Каганович был назначен наркомом тяжелой промышленности. Ровно за две недели до этого, после критической статьи в подведомственном ему «Гудке», был разгромлен партком Наркомтяжпрома. Таким образом Каганович внес свой вклад в чистку наркомата, еще не успев возглавить его. Начатая с приходом нового руководителя перестройка структуры управления тяжелой промышленностью вскоре была объявлена в Совнаркоме «примером для перестройки работы других хозяйственных наркоматов». Никогда не забывавщий о наградах, Каганович учредил переходящие Красные знамена победителям социалистического соревнования в Наркомтяжпроме, «Похвальный лист» и значок «Отличник социалистического соревнования Тяжелой Промышленности».
23—25 ноября Каганович по совету Сталина провел в Свердловске совещание работников медной промышленности с целью «выяснить причины плохой работы». И хотя разговор был предметным и деловым, первая и главная причина отставания подотрасли была предопределена заранее: «Мы проглядели вредительство в медной промышленности, а после того как факты подлого вредительства были вскрыты, мы не выполнили до конца указаний товарища Сталина по ликвидации последствий вредительства японо-германских, троцкистско-бухаринских шпионов»[96]. В конце совещания Каганович премировал всех его участников именными часами.
В 1938 году Каганович приложил руку к аресту и расстрелу Николая Чаплина – генерального секретаря ЦК ВЛКСМ с 1924 по 1928 год: он отозвал Чаплина из командировки, и в ночь после приезда за ним пришли[97].
Сталин поручал Кагановичу самые различные карательные акции. Так, например, он имел непосредственное отношение к разгрому театра Мейерхольда, а стало быть, и к судьбе великого режиссера. По некоторым свидетельствам, Сталин ненавидел Мейерхольда, но это была, так сказать, ненависть на расстоянии, ибо Сталин никогда не посещал ни одного его спектакля. Неприязнь Сталина была основана исключительно на доносах. Непосредственно перед закрытием театра одну из его постановок посетил Каганович, обладавший тогда громадной властью. От него зависело будущее театра и самого Мейерхольда. Спектакль не понравился Кагановичу. Верный соратник Сталина покинул театр, не досмотрев его и до половины. Мейерхольд, которому было уже за шестьдесят, бросился за Кагановичем на улицу, но тот сел со своей свитой в машину и уехал. Мейерхольд бежал за машиной, пока не упал.
Иногда приходится встречать утверждения, что в годы террора погибли два младших брата Кагановича. Это неверно. Юлий Моисеевич Каганович был в середине 30-х годов первым секретарем Горьковского обкома и горкома ВКБ(б). Вскоре он был освобожден и переведен в Москву на работу в Министерство (ранее наркомат) внешней торговли, где числился членом коллегии, а в 40-е годы был торговым представителем СССР в Монголии. В начале 50-х годов он умер после продолжительной болезни.
Младший из братьев был директором универмага в Киеве, затем заведующим горторготделом. Он никогда не поднимался в верхние эшелоны власти, но, по сведениям близких семье людей, не был и репрессирован. В 30-е годы пострадал лишь один из двоюродных братьев Лазаря Моисеевича. Что касается его старшего брата Михаила Кагановича, то он был назначен в 1939 году наркомом авиационной промышленности.
К тому времени вошло в обычай преподносить от имени целых народов послания Сталину, в которых не забывали упомянуть остальных «вождей». Например, в послании белорусского народа говорилось:
Как видим, имя Кагановича продолжало звучать и прославляться.
Перед бурей
Сначала 1939 года Каганович стал наркомом топливной промышленности, а в октябре 1939 года возглавил Наркомат нефтяной промышленности. К тому же он был заместителем Председателя СНК – фактически вторым человеком в Совнаркоме после Молотова.
Впрочем, ни высокие посты Кагановича, ни восхваления его в печати ничуть не мешали Сталину «задвигать» его на задний план в случае надобности. Во время переговоров с Риббентропом в Москве лишь Каганович из всех членов Политбюро не попадает в списки присутствовавших на приемах. Очевидно, помешало неарийское происхождение.
