Они этого не говорили. Изречения знаменитостей: правда и вымысел - [8]

Шрифт
Интервал

Никому и ничему не сломить вас — ни обществу, каким бы влиятельным оно ни было, ни невзгодам, — если вы сами не готовы сдаться.

4. «Моральная дуга Вселенной длинна, но гнётся к справедливости» (Мартин Лютер Кинг)

Порой внешность обманчива. В процессе исследования я не раз сталкивался с тем, как известную личность стали считать автором расхожего, зачастую анонимного высказывания. В 2009 году в журнале «Тайм» вышла статья Барака Обамы, в которой американский президент ссылается на Мартина Лютера Кинга:[36]

Хотя мир не всегда прогибается под нас, можно на своём опыте убедиться в правоте доктора Кинга: он говорил, что история склоняется к справедливости. Поэтому я надеюсь, что вы сделаете всё возможное, чтобы принести пользу близким и улучшить не только собственную жизнь, но и жизни других людей в нашей стране.

В 2010 году цитата вновь появилась на страницах этого журнала. Автором был опять указан Кинг:[37]

Мартин Лютер Кинг-младший однажды сказал: «Нам пора осознать, что моральная дуга Вселенной длинна, но гнётся она к справедливости».

Теодор Паркер, родившийся в 1810 году, был унитарианским священником и видным американским трансцеденталистом. Он известен тем, что призывал к отмене рабства. В 1853 году Паркер опубликовал «Десять религиозных проповедей» (Ten Sermons of Religion). Третья проповедь называлась «О правосудии и совести» и содержала метафору о «моральной дуге Вселенной»:[38]

Взгляните на факты: в мире всё чаще торжествует справедливость. Не стану притворяться, что знаю всё о моральной дуге Вселенной. Она длинна, мне видна лишь малая часть. Я не способен определить изгибающий момент на глаз и мысленно достроить фигуру — могу только догадываться. Но даже по тому фрагменту, что открыт взору, я могу с уверенностью заявить: дуга эта гнётся к справедливости. Мне подсказывает совесть. Природа вещей такова, что они не выносят заблуждений относительно себя слишком долго. Джефферсона бросало в дрожь от мыслей о том, что рабство создал праведный Бог. Скоро задрожит вся Америка.

Паркер в своей проповеди предсказал Гражданскую войну в США 1861–1865 годов. Впоследствии проповедь неоднократно переиздавали, она вошла в сборники сочинений Паркера. Похожее утверждение было напечатано в книге «Мораль и догма древнего и принятого шотландского устава масонства» (Morals and Dogma of the Ancient and Accepted Scottish Rite of Freemasonry) в 1905 году. Автор остался неизвестен:[39]

Мы не способны познать моральную сторону Вселенной. Мы не видим дугу целиком, ведь она очень длинная, и не можем достроить фигуру, потому что нам не хватает данных. Тем не менее совесть говорит о том, что дуга гнётся к справедливости. Правосудие обязательно свершится, несмотря на то, что на стороне зла королевские престолы, мощные армии, богатства и слава мира сего, а бедняки впадают в отчаяние. Справедливость непременно восторжествует и никогда не исчезнет из человеческой жизни, а грехи не останутся безнаказанными.

В 1918 году сокращённая версия высказывания, популярная в наши дни, была опубликована в книге «Из произведений великих авторов» (Readings from Great Authors Arranged for Responsive, or Other Use in Churches, Schools, Forums, Homes, Etc.). Автором назван Теодор Паркер:[40]

Моральная дуга Вселенной длинна, но гнётся к справедливости.

В 1932 году обозреватель газеты The Plain Dealer из Кливленда написал о цитате, которую увидел в церкви. Текст отличался от афоризма только тем, что в нём отсутствовало слово «моральная»:[41]

В церкви на авеню Евклида есть доска объявлений, на которой каждую неделю размещают новую мудрость. Сейчас там написано «Дуга Вселенной длинна, но она гнётся к справедливости». Не знаю, чьи это слова — похоже на Эмерсона. Я три дня тщетно пытался понять смысл этой фразы. Она звучит так здорово, что наверняка должна что-то значить. Наверное, так поэтично и расплывчато выражена мысль о том, что природа в конечном счёте справедлива.

Читатель газеты сообщил журналисту о том, что в основе афоризма лежат размышления Теодора Паркера. Спустя две недели после публикации статьи обозреватель отдал автору должное, дословно перепечатав соответствующий фрагмент проповеди.[42]

В 1934 году преподобный Сет Брукс, пастор Первой приходской церкви Малдена, что в штате Массачусетс, привёл собственную версию высказывания в проповеди. Об этом известно благодаря журналистам газеты Lowell Sun. Автора священник не упомянул.[43]

Мы должны верить, что длинная дуга Вселенной гнётся к справедливости, к Божественному исходу, куда движется мироздание.

В новогоднем обращении, с которым в 1940 году в Лос-Анджелесе выступил раввин Якоб Кон, также не было ссылки на источник:[44]

«Наша вера укрепляется знанием, основанным на вековом опыте: мы убеждены, что длинная дуга истории гнётся к справедливости. Со времён Древнего Египта и Римской империи на наших глазах столько раз свергали тиранов, что нас не пугает суровая реальность. Наши взгляды устремлены в светлое будущее, где дуга истории непременно согнётся к справедливости и свободе», — сказал Кон прихожанам общины «Синайский храм».


Рекомендуем почитать
Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.


«На дне» М. Горького

Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.


Словенская литература

Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.


«Сказание» инока Парфения в литературном контексте XIX века

«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.


Сто русских литераторов. Том третий

Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».


Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.