«Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов - [188]
Первая заповедь: установи связь с людьми в отсеке. А им эта заповедь по х… Они колокол ставили, и им (20 тонн) всю комингс-площадку изуродовали, а потом тыкали друг другу в эту полосу и говорили о столкновении. Из-за этого и состыковаться не могли. Но состыковаться можно было. Нужно было заделать эти царапины хоть пластилином. В наше время сказали бы «нет пластилина — из говна сделайте». Для этого опять-таки нужны водолазы. Водолазы там были, только они документацию собирали. Так, во всяком случае, говорили в телевизоре «руководители». Сам я ни одного водолаза не видел, не показывали.
А в эти дни в Козловском переулке в Москве была демонстрация из водолазов — все хотели ехать. Вышел Дыгало и сказал (о): «Все есть. Не нуждаемся». У них все есть!
Выяснять отношения с государством, уморившим своих людей, бесполезно. Про «Курск» можно говорить бесконечно. Виновата система, а она себя виновной никогда не признает. Как мы себя уничтожим, так нас ни один враг не уничтожит.
Приложение № 6
Приложение № 7
Приложение № 8
Катастрофа атомного подводного крейсера «Курск».
Получены две группы документов:
Часть I. Полученные материалы:
• Заключение номер 77/02 комиссии судебно-медицинских экспертов.
• Четыре вопроса было предложено на решение экспертов.
• Список материалов, полученных экспертами.
• Описание аварии.
• Расследование.
• 1–6: Копии или выписки из писем и отчетов от судебно-медицинских и других экспертов.
• 7-18: Отчеты о вскрытии тел, выводы:
• номер 65 — Виктор В. Кузнецов.
• номер 66 — Дмитрий Романович Колесников.
• номер 68 — Михаил Александрович Бочков.
• номер 69 — Александр Владимирович Бражкин.
• номер 70 — Андрей Михайлович Борисов.
• номер 71 — Сергей Владимирович Садиленко.
• номер 72 — Рашид Рамисович.
• номер 73 — Роберт А. Гесслер.
• номер 74 — Вячеслав В. Майнагашев.
• номер 75 — Роман Владимирович Кубиков.
• номер 76 — Алексей Алексеевич Коркин.
• номер 77 — Роман Вячеславович Мартынов.
• Рукописный текст. Резюме.
Комментарии к части II.
В отношении первых выводов от технических экспертов о сейсмических явлениях, газовых измерениях и т. д. у меня нет комментариев.
Все отчеты о вскрытии тел хорошо составлены, вполне понятны, и выводы из каждого отчета выглядят весьма обоснованными.
Совет экспертов-исследователей дал ответы на четыре вопроса.
1 и 2. В течение какого времени члены экипажа в девятом отсеке оставались в живых после аварии?
Был дан ответ, что члены экипажа оставались в живых в течение от 4,5 до 8 часов после второго сейсмического сигнала (11 часов 30 минут 12 августа 2000 года). Данный вывод, по-видимому, основан на нескольких фактах. Во-первых, то, что взрывы были зарегистрированы около 1 1 часов 30 минут 12 августа 2000 года. Во-вторых, записки одного из членов экипажа, которые также согласуются с данным выводом. В-третьих, кровоизлияния в мышечных оболочках желудка также согласуются с указанным временем от 4,5 до 8 часов.
Однако основание для определения периода времени от 4,5 до 8 часов не вполне очевидно для меня. Оно, по-видимому, частично основано на анализе содержания гликогена в мышцах и печени. В случае одного из членов экипажа (Д. Р. Колесников) был проведен биохимический анализ содержания гликогена в мышцах и печени. Гликогена не было обнаружено. В случае большинства других членов экипажа было проведено гистологическое исследование, и гликоген был обнаружен в мышцах или печени.
К сожалению, мне пришлось ознакомиться лишь с некоторыми исследованиями уменьшения содержания гликогена в мышцах и печени после стресса. Большинство работ по данной теме, насколько мне известно, были проведены в России, и, вероятно, существует большой местный опыт. В одном из последних исследований в США были проведены гистологические исследования отделов печени и измерялось содержание гликогена. После стресса гликогена не было обнаружено в печени через 3-10 часов. Это соответствует промежутку времени, определенному экспертной группой. Однако в телах с признаками разложения гликоген никогда не находили. Это также документировано в других научных исследованиях.
По моему мнению, это означает, что когда вы имеете посмертный период около 2,5 месяца, результаты исследований разложившегося материала должны проверяться очень тщательно. В гистологических описаниях ткани печени членов экипажа были обнаружены очевидные изменения гнилостного и саморазрушительного характера. Таким образом, мне не совсем понятно, можно ли результаты данных исследований содержания гликогена использовать таким же образом, как в случае нормальной ткани.
Вывод экспертов о периоде времени от 4,5 до 8 часов, по-видимому, представляет собой относительно неплохую оценку, но мое сомнение вызывает обоснование данного вывода исследованиями содержания гликогена.
Часть II. Полученные материалы:
Данные материалы состоят из выводов, которые сделала комиссия судебно-медицинских экспертов в отношении вскрытия тел, которое было проведено приблизительно через 14 месяцев после гибели экипажа. В качестве приложений к каждому выводу приведена основная информация о химических и гистологических анализах.
