Он пресытил меня горечью, или Так тоже можно жить - [54]

По поводу приезда Ольги Таня запекла курицу и приготовила пару салатов. Пришла Людмила с Анжелой. Ольга советовалась с подругами, как можно вырвать из лап ГОРОНО ее трудовую книжку. Пусть там будет любая статья — за прогул, пьянку, лишь бы ей отдали трудовую. У Ольги появилась возможность по блату устроиться на завод по специальности химика-технолога, обещали закрыть глаза на причину увольнения, но обязательно требовали трудовую книжку. Оля очень хотела на это место. Она собиралась замуж, а в частном видеосалоне не платили декретных, не обещали держать за ней место. На государственном предприятии она становилась в очередь на жилье и получала другие социальные гарантии.

Люда была уверена, что если Ольга даст взятку, то ей вернут книжку с записью «по собственному желанию».

— Но я не знаю, сколько давать и кому. Как бы их еще больше не разозлить, — засомневалась Оля.

Таня вытащила из тумбочки еще не распакованные духи «Climat».

— Может этого будет достаточно? — отдала она Оле коробочку.

— Тоже от Макса? Не жалко? — спросила Ольга.

— Нет, не жалко. Это будет выглядеть как подарок, а не взятка, от такого трудно отказаться.

— Спасибо, подруга.

— Кто такой Макс? — заинтересовалась Люда.

— Максим — Танькин друг, — ответила Ольга. — Классный парень, с тачкой, они встретили меня сегодня утром на «Волге», довезли с ветерком.

Неожиданно в разговор вступила Анжела:

— И меня Макс тоже катал на машине.

— Когда? — удивилась Люда.

— Когда вы ездили на похороны, — ответила Таня.

— Это же еще летом было! Почему я обо всем узнаю самая последняя? Даже моя малолетняя дочь знает больше меня. Какая же ты скрытная, Татьяна. Давай колись.

— Да нечего и рассказывать. Встречаемся. Вроде все.

— Она боится, что его уведут, — засмеялась Ольга. — Знаешь, кто у него папа? Председатель горисполкома.

И повернулась к Тане:

— Ты даже внешне изменилась, еще больше похорошела, прямо расцвела.

— Я тоже заметила, — подтвердила Люда.

— Это все — французская тушь и тени, — засмущалась Таня.

— Прекрати, ты сейчас даже не накрашена. Ты стала женственней, задумчивее, и от этого еще красивее, — утверждала Оля.

— Ольга, а ты выглядишь счастливой и жизнерадостной, — отметила Людмила. — Как же любовь по-разному сказывается на людях.

Таня ушла на кухню мыть посуду, а когда она принесла чай, девушки уже забыли о Максиме, и Людмила пересказывала слухи о маньяке.

Ночью они долго не спали, Ольга все не могла угомониться, и уже лежа в постели, то приставала к Тане с расспросами, то строила планы будущей жизни.

— Если я устроюсь на завод, летом сыграем свадьбу. Тань, а как у вас в сексуальном плане?

«Он пресытил меня горечью, напоил меня полынью».

— Нормально.

Ольгу не удовлетворяли односложные ответы. Она рассказывала подробности своей интимной жизни, и требовала такой же откровенности от подруги.

— Танюшка, ты чего-то не договариваешь. Тебя что-то смущает?

— А тебя не смущало бы, если бы твой парень был убийцей, — не выдержала Таня.

— Ты все еще веришь в эту чушь? Люда же сказала, что это был маньяк. Поговори с Максом откровенно, я уверена, что он просто хотел придать себе значительности. Хочешь, я сама завтра у него спрошу?

— Ради бога, не нужно ничего спрашивать, — испугалась Таня.

— Как хочешь, но, по-моему, ты слишком придираешься к Максу. Что тебе еще от него надо? Завалил тебя подарками, пылинки сдувает.

— Это же все показушное, неестественное.

— Ну пусть он любит тебя не так, как тебе хочется. Самое главное — любит! Я еще на вокзале заметила, как он к тебе относится.

Таня усмехнулась:

— О какой любви ты говоришь? Я ему нужна для удовлетворения собственного самолюбия.

— Ты просто боишься привязаться к нему, не веришь в его искренность, потому что постоянно ждешь, что он бросит тебя. Надо больше доверять любимым. Я вот Коле все рассказываю.

Ольга настолько была переполнена счастьем, что весь мир для нее излучал счастье. Также как Татьяна не могла поверить в любовь, Ольга не представляла себе, как пары могут быть вместе без любви.

Уснули они поздно, и утром Таня с трудом встала на работу. Неизвестно какую роль сыграли французские духи, но уже в понедельник Ольге выдали трудовую книжку с записью «по собственному желанию». В тот же день она пошла в паспортный стол выписываться. Вечером Максим не воспользовался ключом, а тактично позвонил в дверь. Он был с бутылкой вина, Ольга обрадовалась:

— Выпьем за мое освобождение!

В среду ей должны были вернуть паспорт с выпиской, а в четверг она уезжала.

— Если ты отсюда выписываешься, то на твое место поселят еще кого-нибудь, — предположил Максим, когда сели за стол.

— Наверное. Но, думаю, до лета, пока не приедут молодые специалисты, никого не поселят. Наша бюрократическая машина такая неповоротливая. Я на них уже насмотрелась, что здесь, что в Челябинске.

— А ты ещё не лезешь на стенку от своих ученичков? — спросила Оля подругу.

— Истинный учитель должен уметь держать дистанцию от своих учеников, — с легким высокомерием ответила Таня, потому что её раздражало Ольгино восхищение Максимом.

— Чтобы они не могли до него доплюнуть, — продолжил Максим.

Ольга рассмеялась. Как же всё-таки Максим умеет извратить всё ею сказанное, хотя в остроумии ему не откажешь. Вон как Ольга весело смеётся.