Он пресытил меня горечью, или Так тоже можно жить - [40]

— Возьми вот это.

Таня вытерлась. Царапины еще сильнее разболелись. Она осторожно потрогала их пальцем. Света сказала:

— Обработать нужно.

— Ты что, буду ходить как кошка полосатая.

— Перекисью ничего видно не будет, — и она открыла шкафчик на стене и вытащила из него темный бутылек и рулон ваты.

Понятно было, что она часто бывает в этом доме. Отщипнув кусочек ваты, она обильно намочила его перекисью и стала прикладывать его к царапинам. Перекись водорода зашипела, слабо пенясь.

— Больно? — спросила Света.

Для Тани все друзья Максима были чужими, враждебными ей людьми, и такое теплое отношение к ней обезоружило: она расплакалась. За дверью раздался голос Максима:

— Тань, ты здесь?

— Не пускай его, — заволновалась Таня, она боялась, что он увидит ее слезы.

Света подошла к двери и заговорила с Максимом через дверь. Пока они говорили, Таня овладела собой и перестала плакать. Она сполоснула холодной водой только глаза. Максим ушел.

— Я уйду незаметно, посмотри, никого нет в прихожей? — попросила Таня Свету.

Света помогла ей открыть замысловатый замок, и Таня не стала вызывать лифт, сбежав вниз по ступеням.

Примерно через полчаса после того, как она пришла домой, входная дверь снова открылась — это был Максим. Она знала, что он придет, и не ложилась спать, а сидела за письменным столом с книгой. Он встал сзади нее.

— Читаешь? — спросил он.

Таня промолчала.

— Ну что, Татьяна свет Викторовна, как ты объяснишь свое поведение? Напилась и драку затеяла?

Она не отвечала.

— Обиделась?

Таня пожала плечами.

— Из-за чего хоть подрались?

Она опять ничего не сказала, он явно хотел услышать в ответ свое имя.

— Не хочешь со мной разговаривать?

Она еще раз пожала плечами. Максим сел на диван, который стоял рядом со столом вдоль стены.

— Почему убежала так сразу, не подождав меня, я бы тебя проводил.

— Зализывать раны, — наконец открыла рот Таня.

Максим пересел в угол дивана, вплотную к столу.

— Ну-ка поверни личико, — приказал он.

Таня оторвала взгляд от книги, которую читала, и взглянула на Максима. Он взял ее за подбородок и присвистнул, разглядывая следы Юлиных ногтей.

— Красавица. Из-за чего подрались? — спросил Максим, опуская руку.

— А тебе еще не рассказали?

— Я бы хотел услышать твою версию.

— Да я сама толком не поняла, что на нее нашло, — притворилась Таня.

— Что она тебе сказала?

— Интересовалась, что у нас с тобой общего. Видимо на что-то рассчитывала с твоей стороны, уж очень волновалась. Я постаралась ее успокоить, сказала, что кроме секса у нас ничего общего нет, но ее это почему-то не успокоило, а, наоборот, разозлило, и она набросилась на меня. Может, ты сможешь объяснить, почему?

Максим, внимательно ее слушавший, рассмеялся:

— Ну, ты и стервочка! Не ожидал от тебя. Танюха, я тебя обожаю.

Она опустила глаза в книгу. И, не поднимая взгляда, начала:

— Максим, может, ты оставишь меня? Сколько девчонок готовы подраться между собой, чтобы стать твоей девушкой. Ну, зачем я тебе нужна?

— Танька, не нарывайся, хуже будет, — шутливо предупредил Максим.

Она замолчала, а потом неожиданно спросила:

— Ты спал с ней?

Максим засмеялся:

— Да ты никак ревнуешь?

Таня вздохнула:

— Я так и знала, что ты это скажешь. Как все-таки ты предсказуем. Поэтому с тобой не хочется разговаривать, потому что мне заранее известно, что ты ответишь. Я просто хотела узнать, насколько далеко у вас зашло. Она же верила, что у тебя серьезное отношение к ней.

— Ты за Юлю не волнуйся. Она уже не была девочкой.

Таня возмутилась:

— Господи, как ты примитивен. Сейчас не имеет значения, кто был у нее до тебя. Для нее главное как ты к ней относишься.

— Юлька скоро уедет в Новосибирск и все забудет.

— Может и забудет, только не сразу. Ты бросил ее, ничего не объяснив, а она продолжает думать, что у вас еще ничего не кончено.

— Ладно, не нуди, мы не в школе, чтобы меня воспитывать. С Юлькой я сам разберусь, тебя это не касается.

— Конечно, конечно, глаза у меня целы, ноги не переломаны, почему это должно меня касаться?

— Ты сегодня не в настроении, я тебя понимаю, мало приятного в том, что тебя побили. А ты еще за нее заступаешься.

— Ей тоже досталось, — буркнула Таня.

Он собрался уходить. Таня рискнула спросить, когда он придет завтра.

— Только не говори «мол, уже снова не терпится», или что-нибудь в этом роде, — просто я хочу спланировать день.

— Попробую ответить нетривиально. Завтра я вообще не приду. Можешь пригласить своего любовника.

Заметив ее ироничную усмешку, он спросил:

— Чем опять не угодил? Хочешь сказать, что предугадала мой ответ?

— Если бы ты остановился на том, что больше не придешь, это было бы нетривиально. А так я подумала, что ты скажешь «можешь бежать на свидание с любовником».

— Татьянчик, да ты просто читаешь мои мысли! А еще говоришь, что у нас ничего общего нет. Подумай на досуге, может, ты чего-то не понимаешь в этой жизни.

Он поцеловал ее в щечку на прощание.

— Пока, кошка драная.

Глава 8

Неумолимо приближалось первое сентября. Таня каждое утро замазывала царапины тональным кремом, но они все равно просвечивали. Учителя, вернувшиеся из отпусков, были возбуждены. Все нервничали, делили часы. Таня смотрела на все это со стороны, ее ничего не волновало. В этом году ей дали классное руководство в 5 «А».