Он еще отомстит - [2]

— Мне бы чайку и пачку сигарет. Не посмотрите ли, что там есть у нас в буфете?

Молодой констебль поспешно пошел выполнять просьбу, он считал Миллера своим кумиром. Еще бы, Ник Миллер! У него юридическая степень, и он всего за пять лет службы сумел стать сержантом. Говорили, бизнес его брата позволял ему вести такой образ жизни, какой другим полицейским офицерам и не снился, а он — тут.

Как только дверь закрылась, Миллер обернулся к Мацеку:

— Ну теперь ты, подонок. Приступим к делу.

— А мне нечего сказать, — тупо ответил Мацек.

Брэди резко рассмеялся, и наступила тишина.

Мацек украдкой взглянул на Миллера, который внимательно рассматривал ногти, а потом с безнадежностью признался:

— Ну хорошо, я ее немного стукнул. Проклятая маленькая шлюха. Сама напросилась.

— Почему стукнул? — требовательно спросил Брэди.

— Я взял ее в свой дом, — ответил Мацек. — Дал ей кров и еду, дал все лучшее, что имел. И застукал ее, когда она в два часа ночи обшаривала мой бумажник, забирая часы и все ценное, что попадало ей под руку. И что бы вы сделали на моем месте?

Он выглядел искренне обиженным, и Миллер взял в руки заявление девушки.

— Она утверждает здесь, что вы жили вместе целых пять недель.

Мацек с готовностью кивнул:

— Я же дал ей все лучшее, что имел.

— А как насчет мужчин?

— Каких мужчин?

— Тех самых, которых ты приводил к себе каждую ночь. Мужчин, которые звонили, когда им требовалась женщина.

— Извините меня, — возмутился Мацек. — Разве я похож на сводника?

— Не вынуждай меня отвечать на этот вопрос, — напрягся Миллер. — Ты последние две недели держал девушку под замком. Когда она больше не выдержала, ты избил ее и вышвырнул вон.

— Попробуйте доказать.

— А мне и не надо доказывать. Ты же сказал, что жил с ней как муж с женой.

— Ну и что из этого? У нас ведь свободная страна.

— Но ей только пятнадцать.

Лицо Мацека сразу же стало серым.

— Не может быть.

— Да нет, так и есть. У меня ее личная карточка.

Мацек в отчаянии повернулся к Брэди:

— Но она не сказала мне.

— Какой жестокий мир, правда, Мацек? — усмехнулся Брэди.

Но поляк уже сумел обрести самообладание.

— Требую адвоката.

— Собираешься сделать заявление? — спросил Миллер.

Мацек зло посмотрел на него через стол:

— Вы что, обалдели?

Миллер кивнул:

— Отлично. Джек, забирайте его вниз и оформляйте. Запишите ему похищение несовершеннолетней и изнасилование. Если нам немного повезет, он загремит на семь лет.

Мацек сидел и с ужасом смотрел на него, но тут на его плечи опустилась железная рука Брэди и сдернула его со стула.

— Ну, пошел, ты!

Мацек заплетающимися ногами вышел из комнаты, а Миллер повернулся к окну и приоткрыл штору. Дождь струился по стеклу, и вдали сквозь серое небо пробивались первые лучи утреннего света. Сзади открылась дверь и появился молодой практикант с подносом, на котором стоял стакан чаю и лежала пачка сигарет.

— За все шесть шиллингов, сержант.

Миллер заплатил ему и сунул сигареты в карман.

— Я раздумал пить чай. Выпейте сами. Я пошел домой. Скажите констеблю Брэди, что позвоню ему во второй половине дня.

Он прошел по тихому коридору, спустился на три марша мраморной лестницы и вышел через качающиеся двери подъезда Таун-Холла. Его машина, зеленый «мини-купер», припаркованная у подножия лестницы, сверкала под дождем вместе с несколькими другими. Он немного задержался около нее, чтобы закурить сигарету.

Было ровно пять тридцать, и улицы в это серое утро казались непривычно пустынными. Самое разумное — сесть в машину, приехать домой и лечь в постель, но он испытывал какое-то беспокойство. Будто бы лежащий перед ним город ждал его. И, поддавшись этому странному порыву, он, чтобы защититься от дождя, поднял воротник своего темно-синего шведского пальто военного покроя и начал пересекать площадь.

Для некоторых людей раннее утро — лучшая часть дня, и Джордж Хэммонд принадлежал как раз к таким. Он служил сторожем у больших шлюзовых ворот, которые сдерживали воды канала, чтобы они не попали вниз, в бассейн реки. Работу начинал в пять сорок пять и в снег, и в дождь, и так более сорока лет. Идя по тихим улицам, он неизменно с удовольствием ощущал утреннюю прохладу.

Джордж задержался, поднявшись на ступеньки моста через реку, и посмотрел вниз, на воду. Отсюда хорошо были видны баржи, на которых возили уголь в верховье реки. Сейчас они сгрудились у старых викторианских доков, словно гигантские акулы.

Сойдя со ступенек моста, он двинулся вдоль берега. Одну секцию угольные баржи забили плотно, и чтобы спрямить себе путь на другую сторону, он решил перейти по ним. Возле борта последней приостановился, оценивая ширину просвета между баржей и пристанью, и прыгнул. С трудом восстановив равновесие и переводя дыхание, глянул в серо-зеленую воду. Снизу на него смотрела женщина. Всю жизнь работая на реке, Джордж Хэммонд и раньше находил утопленников, но никогда не видел такого, как этот. Глаза устремились мимо него в вечность, и по какой-то необъяснимой причине он почувствовал страх.

Повернувшись, старик прошел обратно через реку, взобрался на пристань и побежал вдоль берега.

Ник Миллер только ступил на мост, как с другого его конца появился Хэммонд и оперся на перила, с трудом переводя дыхание.