Омут - [8]

— Ладно, — сказала она наконец. — Я хочу, чтобы вы сделали все возможное. Давайте какое-то конкретное предложение, если оно у вас появилось.

— Не такое уж обоснованное, однако должно сработать, пожалуй. Есть у вас друзья в Голливуде, киношники или связанные с ними?

Снова тишина. Наконец, в ответ:

— Есть. Милдред Флеминг, она работает секретарем в одной из студий. Сегодня мы с ней виделись во время ленча.

— Что это за студия?

— Кажется, "Уорнер".

— Хорошо... Вы рассказали ей, какая тут у вас варганится замечательная пьеса, а она вам, о том, что у нее есть приятель, который работает в агентстве, занимающемся сценариями. То есть я. Ваши — поверят. — Понимаю, — медленно произнесла она. — Да, ситуация вполне естественная. В общем, все это должно пройти неплохо... Кстати, сегодня некоторые из друзей Джеймса придут к нам на коктейль. Смогли бы вы быть у нас в пять?

— Я приеду немного раньше.

— Хорошо, мистер Арчер. — Она дала мне свой адрес и повесила трубку.

Моя рубашка от пребывания в душной будке совсем промокла. Я вернулся в мотель, надел плавки и пошел на пляж. Голубовато-зеленая поверхность воды медленно волновалась, подчиняясь прибою. Несколько белых яхт пересекали горизонт, их паруса, словно развернутые крылья, казались неподвижными. Я тряхнул головой, отвел от них глаза и бросился в прохладную воду. Проплыл с четверть мили. Меня остановили дальние буйки, целый барьер из перепутанных коричневых и желтых цилиндров и шаров. Поднырнуть под них — плевое дело, но терпеть не мог встреч с подводным миром.

Я перевернулся на спину и поплыл вдоль барьера, — глядя в небо. Пусть на короткое время, но возникло ощущение полной свободы и покоя, будто остались далеко-далеко от меня все люди с их проблемами. Они понастроили пляжей от Сан-Диего на калифорнийском юге до Сан-Франциско на побережье Золотых Ворот, они проложили дороги через горные цепи, вырубили тысячелетние деревья, принося цивилизацию в дикие пустыни. Они таки дошли до океана, мои предприимчивые соотечественники, теперь сбрасывают в него свои грязные воды, но пока еще они его не сгубили.

Солнце над океаном преображало всю Южную Калифорнию. Горы сверкали, здесь много гор. Небо чистое, и вода, несмотря на жару, прохладна. Я подплыл к буйку и все же нырнул под него. Дотронулся до скользкого стержня, соединявшего буек с якорем на дне, холодного и липкого, как внутренности у Страха. Противное ощущение! Я вдохнул побольше воздуху и что есть сил поплыл к берегу, будто некая морская пакость хватала меня за пятки.

Волна выбросила меня на берег. Начал дуть прохладный, на исходе дня, ветерок, неся с собой маленькие иголочки-песчинки.

Как ни странно, я продрог и целых полчаса не мог согреться, пока добирался до Нопэл-Велли. Горная дорога даже на самых высоких ее местах была широкой и еще не заезженной. Значит, ее проложили чьи-то "большие деньги". Их запах сопровождал меня до того, как моя машина соскользнула в долину по стороне перевала, противоположной моему движению.

Долина встретила меня запахом тухлых яиц. Нефтяные скважины, из которых несло сероводородом, разбежались по обеим сторонам дороги. Я мог их видеть с высоты шоссе, по которому проезжал: решетчатые треугольники буровых вышек рядом с деревьями; насосы-качалки, с клацаньем высасывающие нефть, а неподалеку от них пасутся коровы. С тридцать девятого или сорокового года, когда я видал его в последний раз, городок Нопэл-Велли разросся, подобно здоровенной опухоли. Он выбросил свои побеги во всех направлениях — кучки домов, напоминающие спичечные коробки, и тут же вполне современные строения, а к ним прилепились хижины доисторических времен. На полмили растянулась полоса одноэтажных построек: ветеринарных лечебниц, парикмахерских, привлекательных магазинчиков, ресторанчиков, баров, лавок, торгующих спиртным. Здесь расположились и новая четырехэтажная гостиница, и белый куб христианского храма, современной конструкции, и кегельбан, достаточно просторный для того, чтобы в нем можно было разместить самолет "Б-36".

Постепенно пересекающая весь Нопэл-Велли главная улица приняла совсем иной, чем в пригородах, вид, благодаря огнеупорному кирпичу, пластику, неону. Тихий городок в солнечной долине делал крупную ставку, это было заметно, хотя знал ли он на самом деле, что ему с собой делать?.. Изменился внешний вид зданий, модели автомобилей, и люди стали другими. Их стало намного больше, чем при въезде в город. Множество мужчин с деловыми лицами, опаленными солнцем, фланировали по улице, входили в бары и выходили оттуда, — на лицах читалось ожидание: над чем бы посмеяться или во что бы ввязаться. Женщины расхаживали без видимой цели, демонстрируя себя. А вот на повороте улицы стоит полицейский в голубой рубашке, прикрепленная к поясу кобура расстегнута, и оттуда выглядывает пистолет.

Трейл-роуад сворачивала вправо и уходила в отдаленную часть города, где по нефтяным полям отлого взбиралась к горам, с которых видна была вся долина. Петляя по освещенным солнцем холмам, она сужалась в предгорье, превращаясь в конце концов в черную точку.

Я повернул направо. Горы, казалось, возвышались отвесно прямо перед лобовым стеклом машины, они погружались постепенно в тень.