Оловянная принцесса - [69]

Вдруг замок громко щелкнул, как будто повернули ключ, и дверь распахнулась.

— Джим! — воскликнула Бекки и тут же зажала себе рот руками в ответ на предупреждающий жест его пальца.

Он был небрит, грязен и весь в синяках, на лбу красовалась царапина, волосы были всклокочены. Он стоял перед ними с лампой в одной руке и с револьвером в другой, такой угрюмо решительный и воинственный, каким она его никогда прежде не видела. Он был просто страшен.

И еще нечто странное поразило Бекки, она даже повернулась к Аделаиде, чтобы это проверить. Между Джимом и Аделаидой что-то произошло, как будто прошел какой-то электрический разряд. Он ощущался физически, как звериный запах; двое смотрели друг на друга так пристально, что Бекки на секунду забыла, где они и что с ними.

Но тут Джим моргнул и, к удивлению Бекки, поклонился.

— Ваше величество, — негромко сказал он, — оденьтесь, если у вас есть, что еще надеть. И следуйте за мной как можно бесшумней. Бекки, у тебя есть пистолет? Отлично. Не стреляй, пока я не скажу. Главное сейчас — тишина, поговорим после.

Они быстро накинули на себя плащи. Бекки взяла саквояжик, и, стараясь ступать на цыпочках, они вышли вслед за Джимом из комнаты, служившей им тюрьмой, в огромное и опасное пространство замка.

Двумя минутами позже капитан послал солдата в караульную с приказом привести к нему Джима. Когда посланец увидел стоящего босиком охранника, дергающегося у стены и, по всей видимости, жующего свой носок, он не мог удержаться от смеха, но хрипящие, хрюкающие звуки из заткнутого кляпом рта, выпученные глаза и мучительно напрягшиеся связанные руки вскоре оборвали смех.

— Куда он делся? — спросил солдат, вытаскивая носок из трясущегося рта охранника.

— Наверх… в комнату королевы… а потом через кухню… Эй, погоди! Что он сделал с Тротманом? Он не вернулся из камеры…

— Иди и сам проверь! Ну и охрана, черт вас возьми… не хотел бы я быть на твоем месте, когда капитан узнает! — Солдат повернулся, споткнулся о ботинки охранника и выругался.. — Обуйся, олух!

И он вылетел из караульной, спеша поднять тревогу.

* * *

Бесконечные коридоры, лестницы, арки, проходы, запертые двери, зарешеченные окна; в одном месте им встретился такой громадный зал, что Джим подумал: здесь вполне можно играть в крокет. Высокие каменные колонны уходили к потолку, украшенные резными переплетенными капителями. Огромные окна, заросшие копотью и грязью — в некоторых из них стекла были разбиты много лет назад, — смотрели на занесенный снегом город, так что все трое беглецов невольно остановились, залюбовавшись этой ледяной красотой, — и вдруг одновременно вздрогнули от неожиданности, увидев ряд молчаливых фигур, выстроившихся на другой стороне зала.

Палец Джима уже лег на спусковой крючок, когда он уловил тусклый блеск старых стальных доспехов.

Но куда теперь идти?

Он заблудился в этом чудовищном лабиринте.

— Эй, Джим, — прошептала Аделаида. — Что?

— Помнишь завод животных углей? Ну, когда мы убежали от миссис Холланд?

— Еще бы! До смерти не забуду.

— Я тоже. Вот я и подумала: по крайней мере здесь почище.

— Если они нас поймают, конец будет тот же. Попробуем-ка сюда…

Высокий арочный проход вел на спускающуюся вниз широкую каменную лестницу. Они двинулись по ней бесшумно, как привидения, лишь узкая полоска света от лампы, которую Джим старался сделать как можно более незаметной, освещала им дорогу.

— А это что? — спросил он, останавливаясь у окна.

Оно выходило в сад, по-видимому давно оставленный попечением садовника: голые деревья и кусты, облепленные выпавшим снегом, одна или две облупленные статуи, круглый бассейн фонтана, закованный в лед, да сломанная беседка придавали ему атмосферу печали и запустения.

Но самое важное: окно было лишь в каких-то трех метрах над уровнем земли, а за оградой сада виднелась пустая городская улица с мерцающими полосками света, пробивающимися сквозь ставни домов.

— Подержи револьвер, — велел он Аделаиде и вынул свой деревянный кинжал.

Дело заняло лишь несколько секунд. Просыпалась маленькая струйка ржавчины, и задвижка уступила. Они вдохнули ворвавшийся внутрь воздух, такой свежий и желанный.

— Что мы теперь будем делать? Неужели прыгать? — испугалась Бекки.

— Здесь только три метра и внизу сугроб. Ты пойдешь первой, за тобой королева, а я за вами, последним. Приземляясь, держите колени согнутыми и постарайтесь сразу покатиться. Тогда вы не подвернете себе ног. Как только вы встанете на ноги, я спущу вам лампу. Ну, давайте, не думайте — прыгайте!

С трудом протиснувшись в окно в своей неуклюжей юбке и в плаще, Бекки даже не заметила, как полетела вниз. Она шлепнулась лицом в снег и на секунду задохнулась от удара, но сразу же вскочила на ноги целая и невредимая.

Джим спустил ей лампу по веревке и помог Аделаиде взобраться на подоконник — куда более внимательно, чем мне, отметила про себя Бекки.

Аделаида приземлилась легко, словно птица, и сразу перекатилась набок, как советовал Джим. Через секунду она уже стояла на ногах. Джим возился с ручкой окна; Бекки не видела, что именно он делал, но когда он спрыгнул вниз, то первым делом оглянулся на окно и поднял моток темной шерсти, прикрепленный к чему-то вверху. Он сильно потянул за нить, и окно в стене закрылось. После этого Джим оборвал нить и сунул моток в карман.