Олимпия - [7]

- Неожиданный улов, - сказал гоплит со шрамом на щеке. Красивое лицо шрам не уродовал, и, похоже, гоплит носил свою отметину с гордостью. Должно быть, получил ее в каком-нибудь из бесчисленных поединков в своей военной школе. - И красивый улов. - Он протянул руку, чтобы снять капюшон с головы Лимы. Ей он показался великаном, даже при такой немалой разнице в росте. - Золотистые волосы, серые глаза. Нечасто здесь увидишь такое.

Его приятели, такие же атлетичные, рослые - образчики скрупулезного отбора, - глухо и одобрительно загудели.

Лима заметила их отвратительные кровожадные улыбки. Они были хищниками, отправившимися на охоту. И они никуда не спешили, зная, что добыча никуда не денется.

Лима бросила взгляд по сторонам в слабой надежде на какую-нибудь помощь.

Предводитель гоплитов наклонился над ней, с интересом вглядываясь в бледное лицо. У него были голубые глаза, похожие на ледники, и такие же холодные.

У Лимы появилось чувство, что на нее смотри автомат, робот, а это не глаза, а просто видеокамеры.

- Должно быть, сладкая, - предположил олимпиец слева от нее, тот, что отрезал Лиме путь назад. - Мягкая. Не голодает.

Она втянула голову в плечи, сжала кулаки в карманах куртки.

- Посмотри на меня, - сказал предводитель гоплитов. - Боишься?

Лима выполнила его приказ, но не по причине рефлекса подчиняться, прививаемого илоту с детства. На миг она почувствовала острый укол злости. Кровь бросилась ей в лицо, щеки стали гореть.

- Ого! - хмыкнул один из четверки. Ее реакцию хорошо видели и другие. - Ничего себе!

Послышался смех. Лима сжала зубы. Она смотрела прямо в лицо главного, и на миг оно просто исчезло из ее поле зрения. Когда мгла, вызванная слишком сильным приливом крови, разошлась, Лима заметила вдруг некоторую растерянность во взгляде олимпийца.

Он был красив и в то же время внушал ужас. Этот его шрам. Кто все-таки оставил ему такую отметину? Более сильный противник или, наоборот, слабый - ударивший его в последней отчаянной попытке спасти свою жизнь? Лиме пришло в голову, что она тоже могла бы оставить память о себе. Допустим вцепиться ему в глаза ногтями.

Растерянность, если и была, снова уступила место холодному любопытству. Так могло смотреть величественное божество на жалкого смертного.

- Боишься? - спросил гоплит.

Лима медленно покачала головой.

Нет!

- Почему?

Никакой реакции. Не могла же она сказать, что от страха у нее свело челюсти. И вообще, если бы не стена, Лима давно бы оказалась на грязном асфальте.

- Мы будем играть с тобой много часов, а потом, быть может, выбросим на улицу перед твоим домом. Чтобы твои родные и друзья все видели. Ты это понимаешь?

Лима кивнула.

- И ты понимаешь, что не доживешь до вечера?

Снова никакой реакции. Лиме казалось, голос гоплита, доходит до нее через толщу воды.

В панике от мысли, что сейчас потеряет сознание, она с силой вдавила ногти в свои ладони. Только боль оказалась способна вернуть ее в реальность.

Теперь Лима отлично видела молодых олимпийцев.

- Могу дать тебе совет, - сказал их предводитель. - Если уж ничего не сможешь сделать, постарайся получить из ситуации выгоду. Я умею доставить женщине удовольствие, поверь. Будешь послушной, обещаю, твоя смерть будет безболезненной.

Интересно, скольким своим жертвам он обещал то же самое? Скольким девочкам-илоткам, не вернувшимся домой после школы или похода в лавку? Лима помнила жуткие истории, пересказываемые шепотом на переменах. Из ее класса дожила до выпуска только половина девочек. Так, наверное, все и происходило. Гоплиты ловили их, развлекались, а затем выбрасывали тело где-нибудь. Кого-то просто не находили. Молва утверждала, что их увозили в Олимпию, чтобы сделать сексуальными рабынями. Лиме повезло - тогда, но лимит удачи, похоже, закончился.

- Ну? - спросил главарь четверки. - Мы договорились?

Лима медленно качает головой. Какая-то ее часть, еще не свихнувшаяся со страха, способна сопротивляться. Способна перечить олимпийцу? Само осознание этого способно свести с ума кого угодно.

Лима почувствовала, что задыхается. Крик застрял в горле. Сердце готово было разорваться.

- Эй, вы там! Не много ли крутых парней на одну девчонку?

Лима прикусила губу. Ей показалось или кто-то по-настоящему это сказал?

Ее транс разбился со звоном, который слышала лишь она.

Гоплиты повернулись на голос. Позади них стоял высокий, ростом почти с них парень с нечесаными, торчащими во все стороны волосами. Илот?

- Я ослышался? - спросил олимпиец со шрамом, ошеломленный подобной наглостью. - Ты к нам обращался?

- К вам, - широко улыбнулся незнакомец, бросив короткий взгляд на одеревеневшую Лиму.

Олимпиец переглянулся с дружками. Что какой-то илот осмелился говорить с ним на {ты}, словно они равны, было еще невероятнее, чем вызов в глазах жертвы.

- Не больно ли много ты на себя берешь? - спросил один из четверки, вытаскивая кинжал. Его примеру последовали все, кроме главаря. Тот стоял, вперив в илота настороженный взгляд.

Подняв руку, олимпиец со шрамом заставил дружков замолкнуть.

Лима бросила взгляд по сторонам. Хотя убийцы переключили внимание на этого сумасшедшего, они по-прежнему оставались на своих местах, закрывая ей пути к отступлению.