Олимпионик из Артаксаты - [17]

— Нет, Арсен, — ответила за всех Деметра, — без твоих объяснений осмотр Альтиды потеряет всякую прелесть.

— Конечно, конечно, — поддержала свою госпожу Фату, — ведь ты рассказываешь так много интересного. Разве мы сможем выбрать из незнакомой нам рукописи именно то, что нужно? А картины ты сможешь посмотреть в другой раз!

Фату, конечно, слукавила. Она читала вместе с Деметрой труды Павсания, но её слова возымели желаемое действие на чужестранца. Арсен сдался. Пройдя вдоль всей колоннады, друзья очутились на северо-восточной стороне Альтиды перед так называемыми занами, или занёс-базами. Шестнадцать статуй Зевса были отлиты из меди на деньги, уплаченные провинившимися атлетами, нарушившими правила состязаний.

— Кстати, почему статуи Зевса называются занами? — спросил Вараздат.

— Так звучит имя Зевса на дорическом диалекте, — ответила Деметра.

— А знаешь ли ты, — вдруг сказал Арсен, обращаясь к Вараздату, — что среди нарушивших клятву о честном ведении состязаний совсем нет бегунов и, напротив, много поединщиков, особенно кулачных бойцов?

— Действительно, чем это можно объяснить? — заинтересовался Карен.

Вараздат молчал, обдумывая ответ. Ему на помощь пришла Деметра, для которой, видимо, этот вопрос не был неожидан. Она сказала:

— Велика честь стать олимпиоником. К этому стремятся многие атлеты. Победителями же становятся единицы. В состязаниях по бегу есть возможность отличиться сразу нескольким атлетам — на разных дистанциях. А победителем в таких видах агона, как борьба, пентатл, панкратий или кулачный бой, может стать всего лишь один. И ценой этой победы бывает иногда здоровье атлета. Титул олимпионика в этих видах, а особенно в кулачном бою, столь притягателен, что слабые духом идут на обман, на подлог, лишь бы добиться его.

— Кулачные поединки привлекали даже бессмертных богов и героев, — подхватил Арсен. — Прославленными кулачными бойцами считались Аполлон и Геракл, приёмами такого боя в совершенстве владел Одиссей. От кулачного бойца требовались сила, выдержка, ловкость и присутствие духа — качества, необходимые и воину, и философу. Знаменитый математик Пифагор, чья теорема обязательна при изучении наук, тоже выступал именно в этом благороднейшем виде состязаний.

— Но кулачный бой, — продолжала Деметра, быстро взглянув на Вараздата, — один из самых жёстких и суровых видов поединка. Взгляните на большинство известных кулачных бойцов, хотя бы на тех, кто упражнялся вчера в палестре вместе с Вараздатом. Перебитые носы, сплющенные уши, отбитые скулы, нависшие брови, под которые глубоко ушли глаза, — вот цена славы кулачного поединщика.

Было заметно, что эта тема больше других волнует Деметру.

— Если бы вы видели победителя двух последних Игр афинянина Эпикрада, — продолжала она, — то поняли бы, что каждый его поединок — это борьба не на жизнь, а на смерть. Кажется, на арене не Эпикрад, а сам бог войны Марс! — Деметра вдруг испугалась, что наговорила лишнего, и смущённо умолкла. Потом добавила: — К счастью, Эпикрад не собирается защищать свой титул. Его нет среди нынешних соискателей.

Братья с беспокойством взглянули на Вараздата. И хотя они были уверены в том, что Вараздату под силу любой соперник, всё же слова Деметры вселили беспокойство и в их души. Но на лице Вараздата не дрогнул ни один мускул. Он задумчиво смотрел на террасу, которая поднималась за занами. Там, в небольших мраморных строениях, находились знаменитые сокровищницы Олимпии.

— Я многое слышал об Эпикраде, — сказал он, повернувшись к Деметре, — видел поединки с его участием. И признаться, не огорчён тем, что он не выступает на этих Играх. Но если бы он и был в числе участников, многое зависело бы от жребия. Эпикрад мог бы и не дойти до финала, проиграв ещё более сильному сопернику. Мог бы встретить поединщика, который отнял бы у него на пути к решающему бою половину его силы и мощи. Наконец, лишь богам известно, смогу ли я сам дойти до финала и довелось бы мне вообще встретиться с Эпикрадом в борьбе за оливковый венок.

Вараздат снова помолчал, затем улыбнулся и сказал, обращаясь к Деметре:

— Ты очень начитанна и хорошо знаешь эллинскую мифологию, прекрасная Деметра! Разве забыла ты, что по преданию Аполлон победил в беге Гермеса, а в кулачном бою одолел самого Ареса[7]? Конечно, я не смею ставить себя в один ряд с божественным Аполлоном, просто хочу заметить, что даже бог войны бывал бит в кулачном поединке.

— Ты прав, Вараздат, — заметил Карен. — К тому же мы принесём богам самые богатые жертвы, чтобы они были благосклонны к тебе. Впрочем, — сказал он, подмигнув Вараздату и понизив голос, чтобы его не услышали другие, — ведь боги помогают прежде всего тому, кто сам себе помогает. А значит, они будут на твоей стороне, ибо ты умеешь помочь себе.

Деметра слышала слова Карена, но предпочла промолчать. Она и так боялась, что боги разгневаются на неё за выходку её рабыни в Портике Эхо. Но в глубине души она была полностью согласна с Кареном. Разве успех на Олимпийских играх, да и вообще в любом другом деле, приносили только молитвы или жертвоприношения? Нет, нет и тысячу раз нет! Лишь особая целеустремлённость, лишение себя праздных удовольствий, ограничение в пище и строго соблюдаемый рацион, а главное — многократные, изо дня в день повторяемые упражнения подводили атлета к той черте готовности, когда даже лёгкой благосклонности богов было достаточно, чтобы победить.