Олег Рязанский против Мамая. Дорога на Куликово поле - [32]

— Иван Васильевич часто на Москву оглядывается, — молвил Олег своей рассерженной супруге, — а Иван Титович мой давний друг и союзник. Знаешь поговорку, милая, старый друг лучше новых двух. По этой причине я выдам Агриппину замуж в Козельск, а не в Смоленск.

— Ты же знаешь, что Иван Титович имеет неприглядную внешность, у него шрам через все лицо, да и лет ему уже немало, — раздраженно выговаривала мужу Евфросинья. — Агриппине нужен в мужья прекрасный юноша, ведь и она прелестна, как майский цветок. Какой чудесной парой стали бы Агриппина и сыночек Ивана Васильевича. Пожалей свою дочь, Олег. Не выдавай ее за Ивана Титовича. Агриппина не сможет его полюбить.

— Ничего, стерпится — слюбится! — проворчал Олег. — И вовсе не стар еще Иван Титович, ему всего-то тридцать с небольшим.

— Не пара он Агриппине! — стояла на своем Евфросинья. — Ей, лебедушке, еще и семнадцати годков нету. Агриппина очаровательна так, что глаз не оторвать! Иван Титович рядом с ней стариком смотреться будет, у него же седины много в бороде и волосах.

— Ты за меня замуж выходила тоже за тридцатилетнего, — заметил супруге Олег, — в пору нашей свадьбы тебе было семнадцать лет. И вот, живешь — не тужишь, четверых детей родила. А ведь и у меня в тридцать лет первая седина появилась.

Евфросинье так и не удалось переубедить Олега. Пришлось Агриппине со слезами на глазах собираться в путь до Козельска, чтобы стать женой Ивана Титовича, который уже был ей ненавистен. С каким горем покидала Агриппина свой родной дом, какие обидные слова она говорила отцу!

Олег отмалчивался, не пытаясь оправдываться перед Агриппиной, не выпрашивая у нее прощения за свою непреклонность. Будет так, как он решил! Олег тоже поехал вместе с Агриппиной в Козельск, желая оказать честь Ивану Титовичу своим присутствием на его свадьбе.

Глава двенадцатая Посол Московского князя

Если ствол молодого дерева вдруг надломится при порыве урагана, то скорее всего дальнейшая судьба его будет предрешена. Дожди и ветры станут трепать надломленное дерево и дальше, пока оно не сломается под безжалостным напором непогоды и не рухнет с треском на землю. Даже если поврежденное ураганом дерево каким-то чудом выстоит перед летними и осенними бурями, ему не выдержать зимней стужи и тяжести снега, который укроет его крону пышной белой шапкой. Под воздействием холода древесные соки застынут, превратившись в лед, ствол дерева в месте надлома станет хрупким, как стекло. Давление тяжелого снежного покрова в конце концов сделает свое дело — надломленный ствол переломится, и верхняя часть дерева обрушится вниз со скрипом и стоном.

Олегу уже доводилось видеть такое в лесу. Деревья, как люди, одни живут долго, вырастая до могучих размеров, другие ломаются и падают наземь, не успев обрести толщину и прочность. Неужели и Рязань стала ныне, как надломленное дерево, с тревогой размышлял Олег. Княжество Рязанское уже давно не присоединяет к себе никаких соседних земель, наоборот, оно понемногу теряет свои исконные владения. Москва напирает на Рязань с севера, отхватывая кусок за куском рязанские земли. К западу от Рязани в верховьях Оки расположены русские удельные княжества, подвластные Литве. К югу от Рязани простираются бескрайние владения Золотой Орды. Если в верховьях Дона еще селятся рязанские смерды, то южнее близ реки Воронеж, впадающей в Дон, уже кочуют курени степняков, перегоняющие с места на место свои бесчисленные стада. Расширяться Рязанскому княжеству просто некуда. До поры до времени можно было раздвигать границы на восток в сторону Волги, но с обособлением от Рязани Мурома и Мещеры и эта возможность исчезла.

С Литвой и Ордой рязанские князья старались дружить, дабы иметь в них опору в своем давнем противостоянии с Москвой. Так делали отец и дед Олега, его двоюродные и троюродные дядья. По этому же пути шел и Олег, сначала женившийся на знатной татарке, а после ее смерти взявший в жены дочь литовского князя Ольгерда.

Старик Ольгерд так и не смог победить Дмитрия, хотя совершил три похода на Москву, а его брат Кейстут разорил Дмитров и Переславль-Залесский. Москва теперь высится перед Литвой, как неодолимая гора. Ольгерд уже не смеет воевать с Дмитрием после того, как московские полки покорили Тверь. Ольгерд теперь пытается дружить с Дмитрием. Он выдал свою дочь от второго брака за Владимира Андреевича, двоюродного брата московского князя.

Владимир Андреевич держит свой княжеский стол в Серпухове, его владения почти вплотную подступают к северо-западным землям Рязанского княжества. От Серпухова рукой подать до Лопасни, которую московляне отняли у рязанцев и никак не отдают назад.

В прошлом году Владимир Андреевич приезжал в Рязань, поддавшись на уговоры своей жены Елены, которой непременно хотелось повидаться с Евфросиньей. Елена Ольгердовна доводилась Евфросинье Ольгердовне сводной сестрой, так как матери у них были разные.

В это лето Владимир Андреевич снова пожаловал в Рязань, на этот раз по поручению московского князя. Вот он сидит напротив Олега и ведет речь о том, что пора бы рязанцам и московлянам, позабыв прежние обиды, объединить свои силы против татар.