Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история - [166]

Самый недавний пример удачной современной архитектуры – Розалинд-Франклин-билдинг Боба Эллайза. Это общежитие для молодых ученых, построенное в 1995 году, названо по имени рентгенографа Розалинды Франклин, рано умершей выпускницы Ньюнэм-колледжа, проделавшей серьезнейшую работу по подготовке открытия ДНК Криком и Уотсоном. Так что не все они стали «стаей школьных учительниц», по снисходительному замечанию Вирджинии Вулф, приехавшей в колледж в 1928 году изложить свое видение «сестры Шекспира» кембриджским студенткам.

К известным выпускницам Ньюнэма относятся такие писательницы, как Сильвия Плат, находившая, что все женщины-тьюторы – «синие чулки» со странностями, А. С. Байатт и ее сестра Маргарет Дрэббл, актриса Эмма Томпсон, теперешний генеральный директор Британского фонда охраны памятников истории и культуры Фиона Рейнольдс, феминистки Джермейн Грир и Мэри Арчер, специалист по солнечной энергии и невозможным мужчинам вроде Джеффри Арчера. Разве они не удивительны, эти old girls Ньюнэм-колледжа: Джулия Нойбергер, первая женщина-раввин в Англии, и Сесилия Гапошкин, первая женщина, которая стала профессором астрономии в Гарварде в 1956 году?

Предсказания на костях и инкунабулы: книжный ковчег университета

Ни разу за три моих года в Кембридже – повторяю: ни разу – не навестил я университетской библиотеки и даже не позаботился выяснить, где она расположена.

Владимир Набоков. «Память, говори» (1966)

Однажды весенним утром я шел по цветущей вишневой аллее в саду Сельвин-колледжа и думал о Джоне Сельвине Гаммере, который учился здесь. В 1990 году, в самый разгар кризиса, связанного с «коровьим бешенством», он вместе со своей дочерью Корделией стоял перед камерой и заставил ее съесть бифштекс, чтобы заверить общественность в безопасности местной говядины. Здесь, в саду его колледжа, когда-нибудь установят памятник этому другу крупного рогатого скота: монументальный бифбургер от Класа Ольденбурга.

Сельвин-колледж, построенный в 1882 году, был призван стать цитаделью англиканского воспитания. Так он сейчас и выглядит. Тюдоровская неоготика, красный кирпич, как в Кибл-колледже в Оксфорде, чьи статуты были взяты Сельвин-колледжем за образец. Надпись на греческом над воротами – присяга верности идеалам «мускулистого христианства», эффектно воплощенным в жизнь Джорджем Огастесом Сельвином, давшим колледжу свое имя. Студентом он был участником первых гонок на яликах-восьмерках в 1829 году между Кембриджем и Оксфордом. Кембриджцы проиграли, а он впоследствии стал епископом Новой Зеландии.

Если бы члены Сельвин-колледжа не отвергли проект студенческого общежития, предложенный Джеймсом Стирлингом в 1959 году, у нас был бы повод задержаться здесь подольше.

А так мы идем дальше, к Сиджвик-сайт, где этот шотландский архитектор в 1964–1968 годах построил исторический факультет, принесший университету славу и множество неприятностей. Два семиэтажных прямоугольных крыла с административными помещениями и лекционными залами, а между ними веерообразный стеклянный купол библиотеки и читального зала. Для того времени это был шок: промышленный кирпич, блочное остекление! Все это годится для инженерного факультета, но не для исторической библиотеки! Стирлинг и в самом деле использовал материалы, которые раньше употреблялись только в теплицах и складских помещениях, и сделал это с такой скульптурной мощью, что это превратило его кембриджский проект в новаторский. Нравится вам это или нет, один из источников моды на огромные стеклянные атриумы в торговых и деловых центрах находится именно здесь.

После открытия творение Стирлинга постоянно ремонтировалось. Перебои с водоснабжением, недостаточная шумоизоляция, парниковая температура внутри – из-за кошмарных расходов на ремонт университету было бы проще снести непопулярное здание, но с весны 2000 года оно находится под защитой государства как памятник архитектуры. Вот так короток путь от эстетического шока до музейного статуса.

Соседство звездных архитекторов в Кембридже очень тесное: рядом со Стирлингом строил сэр Норман Фостер. Его здание юридического факультета (1995) открывается клиновидным атриумом, словно ясная, острая речь адвоката. На северной стороне – изогнутый фасад из силиконового стекла со стальными рамами; южный фасад строго вертикальный, наполовину из портлендского камня, наполовину из стекла, и все это вместе имеет обтекаемую форму, навеянную самолетостроением. Здание юридического факультета вносит элегантный акцент в пеструю архитектуру территории между Сиджвик-авеню и Вест-роуд. В этот продуваемый всеми ветрами, не полюбившийся студентам кампус, который лишь сейчас начинает преображаться, университет в 1950-е годы отправил гуманитарные институты вместе с концертным залом сэра Лесли Мартина, архитектора Королевского Фестиваль-холла в Лондоне. На краю нас ожидает находка: Музей классической археологии с учебным собранием более шестисот гипсовых слепков с античных шедевров.

В Кембридже, этом «хранилище знаний», как Гёте однажды назвал Иену, в колледжах и на факультетах насчитывается более сотни библиотек, но университетская библиотека одна. Ее почти пятнадцатиметровой высоты башня – не только верный ориентир, но и символ всего кампуса, появившегося под сенью этой книжной башни по ту сторону реки. Построив в третий раз новое помещение для библиотеки, университет отказался от своего исторического места в центре города. Тот же архитектор, что проектировал новую Бодлианскую библиотеку в Оксфорде, сэр Джайлс Гилберт Скотт, в 1931–1934 годах построил и Кембриджскую библиотеку.