Оксфорд и Кембридж. Непреходящая история - [144]

Этот колледж «петухов Олкока» до краев наполнен произведениями искусства. На лужайке первого двора стоит бронзовая «Венецианская лошадь» Барри Фланагана; во дворе часовни находится «Дедал» Эдуардо Паолоцци, а на крикетной площадке пристроился самый странный из всех крикетных монументов – «Заяц, играющий в крикет» Фланагана. Коллекция Джизус-колледжа также включает работы Эндрю Гормли, Джона Беллани, Уильяма Тернбулла и Ричарда Лонга, которые в 1996 году украсили верхний зал одной из монументальных настенных росписей «Ил на реке Эйвон». Такая тяга к современному искусству сравнительно редко встречается у кембриджских академиков, за исключением почтенных дам из Нью-холла. Члены Джизус-колледжа имеют художественную комиссию, которая регулярно организует выставки современной скульптуры в колледже и покупает современные работы. Поскольку садовая комиссия солидарна с этой политикой, все получают пользу.

В 1996 году, в год пятисотлетия, Джизус-колледж открыл новую библиотеку, построенную по проекту Элдреда Эванса и Давида Шалева, ахитекторов галереи Тейт. Зеленые колонны поднимаются на фоне охристого кирпичного фасада, от основания до капителей оплетенные вьющимися растениями. Окна напоминают о палладианской архитектуре, решетчатые конструкции заставляют вспомнить о Чарлзе Ренни Макинтоше, а в целом эти исторические отголоски создают впечатление какого-то нерешительного модернизма. Чрезмерный акцент на гармонию делает библиотеку похожей на уступку старым зданиям, а не самостоятельным архитектурным произведением. Однако интерьер выглядит более убедительно; ярко освещенный, со шкафами и столами из светлого американского ясеня, а на вершине лестницы – скульптура «Умение видеть» (1995) работы Энтони Гормли, выпускника Тринити-колледжа. Среди сокровищ библиотеки есть копия манускрипта первой Библии, напечатанной в Америке, переведенной на язык могикан эмигрантом и выпускником Джизус-колледжа Джоном Элиотом и опубликованная в 1663 году в Кембридже, штате Массачусетс. Эванс и Шалев спроектировали новый зал резиденции рядом с библиотекой (2000). Вместе с южным крылом Чэпэл-корт он создает новый двор, открытый с одной стороны, как и все дворы в Джизус-колледже.

Впечатление открытого пространства, которое вы получаете в этом колледже, распространяется на многочисленные спортивные площадки, окружающие его зеленым ореолом. Сами названия этих приречных лугов подобны бальзаму для ног, уставших от городского бетона. Платановая аллея и сеть тропинок ведут к этим полям, которые в Средние века были монастырскими землями, а потом отошли в собственность колледжа и остались в неизменном состоянии до сих пор.

На северном берегу Кема напротив Мидсаммер-Коммон находятся лодочные эллинги, некторые из них викторианской эпохи, с коньковыми крышами и балконами – бастионы спортивного веселья. Отсюда гребцы отправляются на тренировки и поднимаются по реке до Честертона и шлюза Бэйт-Байт в надежде получить звание Хозяина реки на ежегодных гребных гонках «Бумс!» во время Майской недели.

В это время – которое, как вы помните, приходится на начало июня – поля в окрестностях Диттон-Фен наполняются зрителями, любителями пикников в соломенных шляпах (которые называются «лодочки» из-за ассоциации с гребными гонками), шампанским и цветущими лютиками. Наступает время для сельского праздника, более непринужденного, чем соревнования по академической гребле Хэнли-он-Кем.

Принесите мне голову Оливера Кромвеля: Сидни-Сассекс-колледж и Крайстс-колледж

Хорошие профессора не более важны для колледжа, чем просторный, хорошо ухоженный сад.

Лорд Кеймс (1762)

Церковь Всех Святых на Джизус-лейн с высоким острым шпилем расположена прямо напротив входа в Джизус-колледж и была частью его жизни. Из всех викторианских церквей в Кембридже эта наиболее важная. Она была построена в 1863 году Дж. Ф. Бодли в неоготическом стиле; он с Уильямом Моррисом также отвечал за роспись стен и потолков со стилизованными цветами и листвой, фразами из псалмов и повторяющимся мотивом граната, символа воскрешения. Для работы над большим восточным окном (1865–1866) над главным престолом, с собранием святых, пророков, апостолов и королей, Бодли пригласил своих друзей-прерафаэлитов Эдварда Бёрн-Джонса, Форда Мэдокса Брауна и Уильяма Морриса – тех же художников, которые впоследствии украшали окна часовни Джизус-колледжа. Загадочный приглушенный свет, падающий на неф, торжественные краски настенных росписей – все это создает ауру трактарианского благочестия, не имеющую аналогов. Прошлое существует несмотря на то, что церковь Всех Святых была оставлена в запустении.

Когда я вошел под своды этого викторианского шедевра, меня встретил леденящий запах разложения. Церковь опустела после 1972 года; она была спасена от полного упадка Фондом сохранения церквей, но тем не менее доживает свой век в центре богатого университетского города. Пакистанец, владелец магазина на Кинг-стрит, дал мне ключ, чтобы я мог увидеть все собственными глазами. «Ее можно назвать домом Господа, – сказал он, – но я называю это гротеском: пустое здание, когда вокруг так много бездомных людей».