Окрик памяти. Книга вторая - [6]
Как выяснилось, газета «Кронштадтский вестник» была основана в 1861 году морским офицером Н. А. Рыкачевым, позднее – контр-адмиралом, мало знакомым с журналистской «кухней». Последовало приглашение в газету опытного П.А. Рогозинского, на которого и легли все хлопоты и заботы по редакции. После кончины основателя в 1891 году П.А. Рогозинский остается в газете в качестве ее кронштадтского корреспондента. Следует череда смены редакторов, пока в январе 1894 года одним из них стал известный в российских военно-морских и научных кругах инженер-электрик Е.П. Тверитинов.
За время непродолжительного руководства газетой Е.П. Тверитиновым (по декабрь 1895 года) в «Кронштадтском вестнике» 30 апреля (12 мая) 1895 года и появилась знаменитая анонимная заметка о первой демонстрации А.С. Поповым своего радиоприемного устройства.
Как уже говорилось, выяснению авторства заметки внимание почти не уделялось. Есть, правда, редкие намеки с предположением об авторстве самого А.С. Попова либо редактора газеты Е.П. Тверитинова. Первое предположение отпадает по двум причинам: А.С. Попов никогда не включал газетную заметку в список своих научных трудов, хотя, казалось бы, имел на это неоспоримое право. Кроме того, о самом себе вряд ли кто-либо станет писать слова типа «уважаемый преподаватель А.С. Попов...»
По ряду веских причин отпадает и авторство Е.П. Тверитинова. Он, как и А.С. Попов, не только никогда не включал заметку в список своих научных трудов, прекрасно понимая ее высоконаучное значение, но и нигде не упоминал свою принадлежность к ее появлению. Кроме того, Е.П. Тверитинов был страстным любителем морских путешествий и в момент публикации статьи в «Кронштадтском вестнике» он интенсивно готовился к длительному плаванию на блокшиве «Богатырь». Плавание началось спустя несколько дней, 9 (21) мая 1895 года. Совершенно очевидно, что в эти дни ему было не до редакционных забот.
Немаловажно, что к этому времени Е.П. Тверитинов успел разочароваться в своих возможностях редактора «Вестника». Газета считалась полуофициальной, контролировалась властями и Морским ведомством, и главный редактор был стеснен в своих действиях. Неслучайно, после возвращения в конце сентября из плавания на «Богатыре», Е.П. Тверитинов начал хлопоты по изданию собственной, частной и независимой газеты, названной им «Котлин», по имени острова, на котором располагался Кронштадт. Уже в декабре того же года Тверитинов оставляет редакцию «Вестника».
Квалифицированные публикации по электротехнике в «Кронштадтском вестнике» были как до Тверитинова, так и после его ухода из газеты. Так, в январских номерах 1896 года можно прочитать сообщения о демонстрациях усовершенствованных опытов А.С. Попова. Факты достаточно красноречивые, но не последние. В одном из первых номеров «Котлина» уже при действительном участии Е.П. Тверитинова появилась заметка о приборах Маркони. Содержание ее оказалось настолько тенденциозным, что А.С. Попов вынужден был отстаивать в последующих выпусках той же газеты свой приоритет. Неужто Е.П. Тверитинов забыл о «своей» публикации от 30 апреля 1895 года в «Кронштадтском вестнике»? Ответ прост: чужие публикации, в отличие от своих, помнятся много хуже, а на докладе А.С. Попова его, Тверитинова, не было!
Итак, публикация в «Вестнике» Е.П. Тверитинову не принадлежит, на знаменитом докладе А.С. Попова он, занятый оснащением «Богатыря», отсутствовал. Будучи хорошо знакомым с А.С. Поповым, зная содержание его предварительных опытов, Тверитинов послал на доклад своего корреспондента. Но кого?
Редакция газеты располагала небольшим количеством корреспондентов, не более одного-двух. Могло случиться и так, что штатные сотрудники вообще отсутствовали из-за необходимости строжайшей экономии средств. В этих условиях услуги внештатного корреспондента Ц.А. Рогозинского были бы весьма кстати. Но в начале 1895 года Рогозинский официально, подчеркиваю официально, для властей находился в Гдове... И вот что удивительно: публикации П.А. Рогозинского, несмотря на его отъезд из Кронштадта, в 1892–1895 годах регулярно появляются в «Вестнике». Содержание их свидетельствует о том, что автор в тонкостях был осведомлен о текущих событиях в городе. Следовательно, он постоянно бывал там, пребывание не было мимолетным, но достаточно долгим, что позволяло автору заметок обходиться проверенной и подробной информацией, собранной на территории острова. Тем более, что Гдов сравнительно недалеко от Ораниенбаума, а там до Кронштадта – рукой подать.
П. А. Рогозинский, как опытный газетчик, знающий цену новой информации, да тем более в маленьком Кронштадте, изолированном водою от Большой земли, не мог не быть на опытах А.С. Попова и не задать ему вопросов, традиционных для журналиста. Стало быть, они встречались, а итогом встреч стала публикация в «Кронштадтском вестнике».
Рогозинский в своей многолетней журналистской карьере часто публиковал материалы без подписи. Весьма деятельный, он много писал, а иметь в газете постоянные статьи за своей подписью – не в правилах журналистской этики. Анонимность газетной заметки свидетельствует в пользу П.А. Рогозинского еще по одной причине. Дело в том, что заметка появилась в пору, когда Петр Александрович находился в опале у официальных властей. Не желая ставить редакцию «Вестника» в неприятное положение, он и решился на публикацию без подписи, прием весьма распространенный в среде работников газет. Последовавший вскоре отказ редактора Е.П. Тверитинова от газеты говорит за то, что публикация опального журналиста вне зависимости от ее содержания не осталась для Тверитинова без неприятных последствий.
