Окрик памяти. Книга вторая - [162]
Разумеется, просматривая свою работу вновь и вновь, я многое хотел бы в ней изменить, добавить и написать иначе, но когда-то надо же остановиться и поставить последнюю точку, да и объем книги не может быть безграничным. Некоторые параграфы, в погоне за сохранением документальности изложения, мне самому кажутся излишне суховатыми. С другой стороны, отчетливо сознаю, что фактический материал всегда долговечнее, чем его интерпретация, и не может, в отличие от последней, изменяться под влиянием временных или конъюнктурных факторов. Как и где найти золотую середину? Найдено ли равновесие между тем, что задумано и реализовано автором, и ожиданиями читателя? Стоит ли рисковать рукописью?
Утешение ищу в таком необычном сравнении: написание книги сродни подготовке курса лекций. И тут, и там пользу получает не только читатель или слушатель, но и автор или лектор: многое из написанного узнается в процессе работы при подготовке рукописи или лекции. К счастью, об этом секрете читатели и студенты не только не знают, но и не догадываются... Добавляет уверенности осознание обстоятельства, что обращение к читателю со своими материалами и размышлениями вполне назрело, они ищут выхода. Может быть, поэтому не могу не высказать солидарность со словами одного популярного писателя: «Мои книги – это как бы письма самому себе, которые я позволяю читать другим».
Когда-то писатель Даниил Гранин, перед талантом которого я преклоняюсь, дал ответ на один из поставленных ему вопросов: «В творчестве всегда надо уметь рисковать. Я сажусь за роман, трачу на него два–три года, не зная, получится ли что-то в результате». Вот и я решил последовать совету мудрых людей, включая великого Данте: «Segui il tuo corso, е laskia dir le genti» («Следуй своей дорогой, и пусть люди говорят, что угодно»).
Вопреки сомнениям, автора вдохновлял постоянно растущий интерес читателей к сериям книг общедоступного исторического научно-популярного содержания, несмотря на дискуссии о роли научно-художественной литературы, о ее праве на самостоятельное существование, о возможности противопоставления или, наоборот, симбиоза занимательности и научности. Параллельно со спорами, а скорее – независимо от них, поток исторических научно-популярных изданий с каждым годом ширится, о чем свидетельствуют многочисленные тюменские издания, появившиеся на прилавках магазинов в последние годы. Они пользуются непременным спросом, уже одним этим фактом подтверждая жизненность книг общедоступного содержания и самобытность жанра. Весь вопрос в том, сумел ли автор передать черты этой самобытности? Отсюда – успех книги или ее неудача.
Многие темы лежат у меня в отложенных папках, дожидаясь своей очереди. Среди них материалы об одном из знаменитых тюменских фотографов конца ХIХ-го века И. Кадыше; о директоре планерного завода №241 в Тюмени профессоре В.П. Левкове (1941–1942 гг.) – авторе одной из первых в мире конструкций военного катера на воздушной подушке, созданного и испытанного на море еще накануне войны с Германией; о первой технической интеллигенции, появившейся в Тобольске еще в восемнадцатом столетии во времена губернатора Ф.И. Соймонова, и о многом другом. Разве не достоин внимания удивительный факт из недавней истории Тюменского моторного завода, инженеры и конструкторы которого в 70-х годах создали и организовали серийный выпуск двигателей для самолетов вертикального взлета (илл. 437)? Таких заводов со столь совершенной технологией в мире всего два: у нас в Тюмени и в Великобритании. Даже США не располагают возможностью производства подобных шедевров авиационной техники. Моторный завод был причастен и к изготовлению элементов конструкций знаменитого ракетного комплекса С-300.
А сколько в Тюмени и ее окрестностях еще сохранилось бывших усадеб местных предпринимателей прошлого и позапрошлого веков с прудами, плотинами, парками и аллеями, старинными зданиями! Это парки дома отдыха им. Оловянникова, в деревнях Кулаково и на Черной речке, в заимке бывшей мельницы на Пышме близ Онохино, в заречной части города – усадьба Колмогорова, заимка Колмакова в Заводоуковске и т. д.
Вот и сейчас, когда работа над рукописью подошла к концу, на столе у меня лежат интереснейшие материалы о судьбе бывшего Дома культуры железнодорожников им. Ильича, теперь разрушенного (илл. 438), и утраченного здания Тюменского железнодорожного начального училища (та же иллюстрация). Училище находилось на улице Вокзальной в районе депо. Его снесли в послевоенные годы. По воспоминаниям С.М. Палкина, в училище в 30-х годах преподавала его мать, и он часто бывал в этом здании. Какова судьба училища? Кого готовили в нем? О невыясненных причинах утрат свидетельствуют снимки ул. Ленина (бывшая Спасская), где наряду с известными строениями видна мечеть. От нее к нашему времени остались два двухэтажных кирпичных здания, между которыми стоял минарет (илл. 439).
Вызывают интерес стройки Тюмени ушедших веков, запечатленные на художественных открытках начала ХХ-го века. Среди них – бывший дом Брюханова, о котором много писали. В моем архиве хранится открытка 1913 года, из надписей к ней следует, что в то время в доме, кроме кинотеатра, размещалась Тюменско-Туринская землеустроительная партия (см. илл. 410). Что это была за партия? Какими работами занимались ее сотрудники, чем она была полезна городу?
