Окрестности Петербурга. Из истории ижорской земли - [10]
Рис. 18. Ладья Славил в устье реки Воронежки. Фото автора
Существует несколько точек зрения на причины и цели похода шведов на Ладогу в 1164 г. Большинство исследователей связывают его со шведскими завоеваниями в Финляндии и противодействием этому новгородцев и их союзников. В.Т. Пашуто считал, что целью вторжения было расширение завоеванной шведами территории и захват Ладоги [Пашуто 1956, с. 102]. По мнению Е. Хорнборга и И.П. Шаскольского, шведы планировали «блокировать выход из Новгорода в Ладожское озеро и к Финскому заливу, отрезать Новгороду доступ к берегам Финляндии, лишить новгородцев возможности бороться против шведского завоевания земли суми» [Hornborg 1944, s. 172]. Но в существующей ситуации они уже не имели возможности удержать за собой Ладогу [Шаскольский 1978, с. 63]. И тем более не могли восстановить свое влияние в Приладожском регионе, существовавшее во времена «сбора варяжских даней» или Ладожского ярлства в VIII–XI вв.
Крестоносцы в землях Великого Новгорода и финских племен
В качестве продолжения этой борьбы рассматриваются и последовавшие в 1178 г. походы корелы в южную Финляндию и в 1187 г. в центральную Швецию, когда корельский флот, видимо, не без новгородского участия, совершил нападение на столицу королевства Сигтуну, полностью уничтожив ее. Вероятно, здесь сыграл роль фактор внезапности, так как шведы, организовывавшие морские походы в Восточную Прибалтику, не были готовы к ответному нападению, причем не на побережье, как это иногда случалось, а в центральных землях государства. В 1191 г. состоялся еще один поход новгородцев с корелою на емь, а 1198 г. новгородцы разрушили центр шведской колонизации в Финляндии – город Або. Складывается впечатление, что в конце XII в. Новгород и его союзники одерживали верх в борьбе.
Ситуация изменилась в первой четверти XIII столетия, с началом завоевания немецкими рыцарскими орденами и Датским королевством Восточной Прибалтики, когда Новгороду пришлось противодействовать экспансии и на этом направлении.
В конце XII – начале XIII вв. в земли куршей, ливов, латгалов и эстов вторгаются немецкие и датские крестоносцы. Основав замки в ключевых пунктах завоеванной территории, они начинают покорение этих народов. В 1215 г. немецкие рыцари захватили город Юрьев в Юго-Восточной Эстонии. В 1220 г. шведский король Юхан I совершил завоевательный поход в Западную Эстонию, но вскоре созданные здесь шведами укрепления были взяты и разрушены эзельцами. К 1220-м гг. крестоносцы уже достаточно прочно утверждаются в землях Восточной Прибалтики и западной Финляндии. Крестоносная экспансия, приближавшаяся к новгородским землям с двух сторон, через территории современных Финляндии и Эстонии, угрожала отрезать Русь от Балтики в случае, если оба потока сомкнутся в Ижорской земле.
Колонизационная политика Новгорода в отношении соседних финских племен в это время напоминала систему раннесредневековых племенных союзов, в которых зависимые народы находились в номинальном подчинении, заключавшемся преимущественно в выплате дани. Власть над ними поддерживалась только силой оружия, а поскольку на территориях этих племен не было постоянного русского населения и военных отрядов, она во многом зависела от реального соотношения сил. Для утверждения своей власти русским князьям необходимо было регулярно повторять военные походы в земли своих данников, о чем и свидетельствуют летописи. Зависимые племена в основном сохраняли свои традиционные систему управления и религиозные верования.
В отличие от Руси, западные государства в ходе крестоносной экспансии в земли балтских и финских племен сразу же создавали на завоеванных территориях сеть крепостей – опорных пунктов, в которых размещались постоянные военные гарнизоны. Лучшие земли делились между завоевателями, а местное население облагалось налогами и насильственно обращалось в католичество. Это была система военного подавления.
В Хронике Генриха Латвийского описано вторжение эстов в 1221 г. в Ижорскую землю: «Жители Саккалы перешли Нарову и сделали далекий поход в землю, называемую Ингардия, относящуюся к Новгородскому королевству. Так как никакие известия их не опередили, то нашли ту область полной народу и нанесли инграм тяжкий удар, перебили много мужчин, увели массу пленных обоего пола, множество овец быков, и разного скота не смогли захватить с собой и истребили» [Генрих Латвийский 1938, с. 222]. В русских летописях это событие не упоминается. Но в следующем, 1223 г. начинается восстание эстов против крестоносцев.
Князь Ярослав Всеволодович совершает в том же году поход к «Колываню (Таллину. – П. С.), и повоева всю землю Чюдьскую, а полона приведоша бещисла, но город не взяша, а злата много взяша и приидоша все здравии…» [ПСРЛ 2000, т. 3, с. 262–263]. Мощные крестоносные замки, оборонявшиеся хорошо вооруженными гарнизонами и во многих случаях связанные с морем, что обеспечивало им непрерывную поддержку, были неприступны для русских войск. Это позволяло западным государствам сохранять свои владения в Восточной Прибалтике и Финляндии на протяжении всего средневековья, несмотря на частые вторжения русских князей.
