Оковы прошлого - [33]

— Уж точно не я, так что кончай хвалебную речь, фигляр!

Давид со смехом воздел очи к небу.

— Ты никогда не принимаешь меня всерьез, Альбан. Почему?

— Потому что ты все время шутишь.

Ответ заинтриговал Давида, и, подумав несколько мгновений, он отозвался:

— Моя веселость не мешает мне обеими ногами стоять на земле. А вот о тебе я беспокоюсь, ты это знаешь?

— Конечно.

— И тебе на это плевать?

— Вовсе нет. Но со мной все в порядке, я не болен и не в депрессии. Почему нельзя устроить себе отпуск на год, такой себе шаббат, так, чтобы это ни у кого не вызвало страшных подозрений?

—Дело не в подозрениях. У тебя особый случай. В твоей жизни все переменилось, абсолютно все. И не говори мне, что у тебя не возникло проблем. Даже если будущее обещает быть еще лучше, переходный период — тяжелая штука.

—Лучше чего? — усмехнулся Альбан.

— Стать пилотом гражданской авиации — это же голубая мечта любого мальчишки! Ты ее реализовал, прекрасно, но теперь тебе придется заняться чем-то другим. И, раз уж мы об этом заговорили, я хочу задать тебе вопрос.

— Давай. Раз уж у нас такой интимный разговор…

— Чего ты ждешь, почему не женишься на своей обворожительной Валентине?

— Потому, что пока могу предложить ей только безработного в качестве мужа и развалюху в состоянии ремонта — в качестве семейного очага. И я тебе уже объяснял — думаю, она не хочет выходить замуж.

— Ты так считаешь?

— Валентина не похожа на других женщин, Давид. К примеру, она продолжает снимать квартиру на Монмартре.

— И что с того?

— Мне кажется, будто у меня испытательный срок. Но мне очень хочется его пройти, я не вижу в этом проблемы.

— Смотри не потеряй ее. Встретить такую — редкая удача!

— Не учи ученого!

Они снова обменялись улыбками, потом Давид виновато показал на лежащий на столе открытый ежедневник.

— У меня встреча, и клиент придет с минуты на минуту.

Альбан тут же вскочил, осознав, что целое утро злоупотреблял вниманием друга.

Выходя из агентства, он успел заметить говорившую по телефону секретаршу, двух посредников за компьютерами и супружескую чету в приемной, что-то оживленно обсуждающую. Весьма недурно для конца ноября в Трувиле… Давид преуспел в своей профессии, хотя в юности божился, что никогда не станет агентом по недвижимости. Альбан реализовал свою детскую мечту, Давид — нет, но кто из них сегодня счастливей?

«Он пошел по отцовскому пути, не стал ловить журавля в небе и, в конце концов, занимается тем, что его устраивает. Нам с братьями не с кого было брать пример: когда мы выбирали профессию, фабрика давно была забыта».

Коляʹ, надо признать, вообще не выбирал, позволив жизни решать за него. Окончив с горем пополам Парижскую национальную высшую школу изящных искусств, он продолжил обучение в вузе по специальности «дизайн» и там познакомился с Малори. Коля мечтал объехать весь свет, чтобы изучить культуру других народов, но у него не было на это денег. Альбан подарил ему несколько путешествий благодаря льготам, которыми он пользовался, будучи сотрудником «Air France», и Коляʹ каждый раз возвращался на родину восхищенный, с массой впечатлений и идей. Жиль в течение многих лет, когда речь заходила о младшем брате, повторял: «Он повзрослеет». Но нужно ли это самому Коляʹ? Мечтательный и жадный до всего нового, он поверг братьев в шок своим заявлением о том, что собирается открыть этот невероятный бутик. И только по прошествии нескольких лет члены семьи сошлись на том, что это была отличная идея.

Альбан прогулялся в направлении порта и какое-то время наблюдал там за рыболовецкими судами. На улице было холодно, но солнце ярко освещало набережную, и рыбьи спинки в ящиках отливали серебром. Он купил корюшку, решив поджарить ее во фритюре, и вернулся к своей машине. Стоило ему включить зажигание, как зазвонил мобильный. Надо ответить.

—Альбан! — Голос у Жиля был до крайности взволнованным. — Отгадай, с кем я только что говорил?

— Понятия не имею. С министром юстиции?

— С врачом, имя которого значится на том документе!

— Ты его разыскал? — удивился Альбан.

— Пришлось повозиться, уж поверь. Он, конечно, и сам уже выжил из ума, но чудом вспомнил наших родителей — так его поразила фамилия Эсперандье[9]! В общем, по его словам, мать действительно нуждалась в лечении. Я записывал, так что могу тебе зачитать: «Это была странная пара. Муж казался более уравновешенным, чем жена, но не намного».

— Что?

— Это его слова. Но психиатры часто разделяют судьбу своих пациентов… Этот врач переехал на юг еще до трагедии. О смерти наших родителей он узнал намного позже, от коллеги.

— Он сказал что-нибудь новое о матери?

— Не много. По крайней мере, упомянул о шизофрении. О раздвоении личности…

— И от нас все это скрыли?

— Ну и что бы мы стали делать, узнав, что наша мать — чокнутая?

Сквозь ветровое стекло Альбан рассеянно смотрел на набережную. Над кораблями кружили чайки, в небе, закрывая солнце, собирались тучи.

—Я договорился о встрече с приятелем-медиком, — добавил Жиль. — Мне нужно знать точно… Ладно, до скорого, у меня дел выше крыши. Мастера уже работают?

— Недавно начали.

— В эти выходные мы не приедем, зато на следующие — наверняка.