Окопные стихи - [13]

погубит войну,

потому что человечеству, в конце концов,

осточертят пьяные драки под органную музыку.

* * *

Беда! – ветром с нейтралки несёт таким трупным

смрадом – задыхаемся, хоть противогазы

натягивай… Не то что от еды и питья –

от курева выворачивает кишки.

– Эй, вы! – кричим фрицам,– убирайте своих мертвяков.

– Убирайт ви! Сам шиссен – сам убирайт!.. –

Да мы б убрали, но едва вылезем из траншеи –

открывают пулемётный огонь.

Вот бы, думаем, переменился ветер!.. А он и впрямь

переменился, и всю вонь понесло на фрицев.

– Рус,– заорали они,– нихт шиссен, ми убирайт!

– Ну нет! Теперь нюхайте!..

После смекнули: а что, как ветер опять сменится?..

И согласились: – Хрен с вами, убирайте!

Не бойтесь: стрелять, шиссен , нихт, не будем.

Не меряйте нас на свой аршин.

На войне как на войне

В стороны отложены лопаты.

И с завидным рвением

на переднем крае два солдата

выясняют отношения.

Что они уж там не поделили,

прокурор и тот не разберёт! –

то ли сухари у них стащили,

то ли котелки им подменили,

то ли – совсем наоборот:

Иванов с Петровым,

всем известно,

в роте самый муторный народ.

Дело, словом, тёмное…

Но только

с полчаса, наверное, уже

выясняют отношенья Колька

с Петькой на переднем рубеже.

А война – само собой – идёт.

Ганс из пушек по траншее бьёт.

Только Петька с Колькой –

нуль внимания:

хрен с тобою – молоти, Германия! –

потому что Иванов с Петровым,

не скажи – обстрелянный народ.

А вблизи расколется снаряд –

плюх в траншею

и лежат сопят…

– Колька, жив?

– Живой. А ты как?

– Вроде.

– Ну, порядок!.. –

И давай опять

жгучие проблемы выяснять.

Ну а если ганс почнёт гвоздить

так, что – будь здоров, почтение! –

Колька выражает осуждение:

– Ох и паразит, на самом деле –

не даёт людя?м поговорить!

– Он такой…–

согласно вторит Петька:

тут у них противоречий нет.

– Но ты погоди,

ты мне ответь-ка,

не вяжись, как баба в перебранку,–

ежели не ты,

какой же шкет

замотал консервов банку?..

В сторону отложены лопаты.

Языком работают солдаты.

* * *

Героев делала война, но награждало начальство.

А поскольку между войной и начальством есть разница,

то и получилось, что одни герои – такие, какими их

хотело видеть начальство,

а другие – те, которых сделала война.

Последних больше, но награждены щедрее – первые.

* * *

Я был на той войне, которая была.

Но не на той, что сочинили после.

На такой войне я не был.

* * *

– Товарищ полковник! Там снайпер. Пройти невозможно.

– Давайте проверим: пошлите солдата.

– Вы убедились, товарищ полковник?

– Пошлите второго: возможно, случайность.

– Товарищ полковник!..

– Пошлите и третьего: для подтверждения.

– Ну что вы молчите, комбат? Вы правы: там снайпер.

Мой стих жизнеспособен, как солдат

Мой стих — жизнеспособен, как солдат,

Готовый драться до последнего патрона.

Он не украсит, может быть, парад,

Но вот в бою, в окопе — он как дома.

Он выстоит. Есть страсть и правда в нем,

Есть собранность, солдатское уменье,—

И под любым свирепым артогнем.

Он не изменит своему предназначенью.

И если сам я не дойду до цели,

Как не дошли в войну ту миллионы,

Мой стих в солдатской трепаной шинели

В строю родных стрелковых батальонов,

Чья сила силу страшную низвергла,

Дойдет, как я дошел, до Кенигсберга.

***

Белый апрель:

белая замять распоротых пуховиков и подушек

по дорогам;

белая кипень вишневых садов в палисадниках

по предместьям;

белые флаги с безлюдных балконов и окон

по улицам…

Белый апрель 45-го года в Германии –

Капитуляция!

Солдатские строки

*

Тому, кто слишком любит жить - не сделать ничего великого.

*

Ночью в атаке "ура" не кричат.

А почему - не понятно.

*

Время в бою измеряешь не по часам - ударами сердца.

*

Свежий снег не то капустой, не то яблоками пахнет.

*

По каске убитого

ползала

божья коровка.

*

Танцуют раненые в клубе заводском

в наряде госпитальном -

в кальсонах и ночных сорочках.

*

Три друга:

один стал младшим лейтенантом -

и ну учить других почтению к себе.

*

Жить может быть тяжелой, грязной, тесной,

Но жизнь не может быть - неинтересной.

*

Старшиной -

как и поэтом -

надо родиться.

*

Мы уходим из жизни, узнав о ней самую малость...

словно мы впопыхах пробежали по залам музея...

*

Он родину любит, конечно.

Но все-таки больше - себя.

*

Желуди в чашечках -

словно патроны

для автоматов.

*

Наши мины -

поют в полете,

а фашистские -

воют от злобы.

*

Память о погибших на войне

Хранится три-четыре поколения,

когда не меньше...

*

Честь в бою добывают чужой,

а не собственною кровью.

*

Что такое оружие?

Те же станки,

у которых колдуют рабочие люди -

солдаты.

*

Войне совсем не все равно, что у солдата на ногах.

В ботинках воевать удобнее, чем в неуклюжих сапогах.

*

Поэзия - язык богов.

Но бог на фронте - артиллерия.

Ну и язык таков.

*

Мне кажется,

что правое плечо

как будто стало ниже левого -

от тяжести винтовки.

*

На отвалах рва противотанкового -

первые апрельские цветы,

желтые, как капсули снарядов:

мать-и-мачеха...

*

"Оставь наивность всяк сюда входящий",-

я так бы написал

над входом в жизнь.

*

На войне нет людей. На войне - только цели,

на которые смотришь сквозь прорезь прицела.

*

Война не однозначна.

И победой

Ее успех еще не обозначен.

*

В искусство жизни входит

и искусство смерти.

*

"Катюши" -

как будто кто, напрягаясь,

вырывает клещами из досок

ржавые гвозди.

*

Солдат - человек не брезгливый.

Но прыгнешь в воронку,