Околдованная ловеласом - [33]

На несколько секунд Алессандро почувствовал себя словно под дулом пистолета. У Чейз будет ребенок. Его ребенок. И как ни странно, это дуло показалось ему не столь уж угрожающим.

– О, Алессандро… – Чейз вздохнула, покоряясь неизбежному, которое можно было сравнить с несущимся на нее смертоносным снарядом. – Я здорова, маленького Алессандро в перспективе нет, и на работе ко мне никто не приставал. Мне хотелось бы объяснить все это иначе, но… – Чейз выпрямилась на стуле и снова сделала глубокий вздох. – Я хочу попросить тебя кое о чем.

– О чем?

– Мне необходимо… одолжить у тебя денег.

Гробовое молчание последовало за этой просьбой. Чейз не смела поднять глаза на Алессандро. А разве был у нее выбор, беспомощно оправдывала она себя. Брайан не отстанет от нее до тех пор, пока не получит требуемые деньги, которых у нее попросту не было. Если бы она одолжила их, отдала Брайану, а затем убедила его в том, что порвала отношения с Алессандро, он должен был бы уйти, оставив ее в покое. А если денег не будет?.. Тогда Чейз и представить себе боялась, что может сделать этот человек. Все самое ужасное, что было в ее жизни, вновь настигло Чейз у порога ее собственного дома.

– Скажи мне, что я ослышался.

– Я сожалею. Естественно, я верну тебе долг до последнего пенни. С процентами.

Алессандро невесело рассмеялся.

– Ну что ж, – произнес он. – Вот и открылось истинное лицо Чейз Эванс. Я удивлен, как долго тебе удавалось скрывать его. – Он чувствовал себя так, будто ему дали под дых. И ощутил не просто гнев. Это была боль невероятной силы. При этом Алессандро совершенно не понял, кого он сейчас больше ненавидел – себя, за то. что во второй раз был обманут, или ее, за то, что вновь одурачила его?

– Для чего тебе потребовались деньги?

– Прости, но это… не твое дело. – Она произнесла самые жестокие слова, которые, однако, четко обозначили полный разрыв их отношений.

– Твое право… И когда же ты решила, что можешь развести меня на деньги? Когда побывала в моей квартире? Или в Италии, когда увидела, чем я там владею? Скажи мне. Любопытно ведь.

– Ты не понимаешь, Алессандро. Я не пришла бы сюда просить у тебя денег, если бы… не оказалась вынужденной сделать это.

– И все-таки отказываешься сказать, зачем они тебе.

– Я же сказала, что тебя это не касается. Если ты не хочешь одолжить мне денег, так и скажи. – Сердце Чейз разбилось надвое.

– Да, кстати. Сколько же денег ты возмечтала выкачать у меня?

Чейз назвала сумму и с удивлением наблюдала, как Алессандро, запрокинув голову, хохочет, хотя ничего смешного в том, что она сказала, не было… Его смех был пронизан недоверием и скептицизмом, а темные глаза оставались при этом такими суровыми и холодными, как глубины вечной мерзлоты.

– Так что… – Чейз прочистила горло и храбро встретила его взгляд.

– Ни объяснений, ни оправданий, даже никаких, обычных для тебя выдумок… Сожалею, но так дело не пойдет. Считай разговор оконченным. – Черт возьми, эта женщина умела себя держать. Побледневшая до цвета бумаги, с дрожащими руками, Чейз являла собой впечатляющее зрелище. Алессандро ощутил, как что-то в нем болезненно сжалось. – Я думаю, можно сказать, что и наше, незавершенное когда-то дело, закончено. Тебе понятно?

– Понятно, – едва слышно произнесла Чейз.

Алессандро злился на себя за то, что не смог заставить себя уйти без оглядки. Но еще больше его бесило невольное сострадание, словно буксирным тросом удерживающее его возле этой женщины. И тем не менее в этом вихре эмоций Алессандро явно различил будоражащую душу боль утраты иллюзий и горькое разочарование. – Если ты так нуждаешься в деньгах, почему же бросаешь работу?

– Я не могу обсуждать и это тоже.

Алессандро резко поднялся:

– Удачи тебе в поисках денег, Чейз. А если возникнет надобность что-либо обсудить относительно приюта Бэт, для этого понадобится, скорее всего, другой адвокат.

Чейз смотрела, как уходит Алессандро. Она сказала себе, собираясь с духом, что в любом случае к этому все шло, однако опустошенность в душе отозвалась такой болью, оказалась такой разрушительной, как цунами. Ей надо спешно уезжать куда-нибудь. Здесь ее больше ничего не держало.

Ни работа, ни Алессандро. Одна лишь угроза, ожидающая ее по возвращении домой. Она собрала остатки мужества, чтобы прийти в себя, и направилась к метро.

Брайан должен был ждать у дома. Он сообщил ей об этом как бы по-приятельски, однако с явной угрозой в голосе. Ему необходимо дождаться Чейз, и если бы она дала ему свой ключ…

Чейз даже сейчас вздрогнула, вспоминая этот разговор с Брайаном.

По пути обратно к своему офису Алессандро в сердцах осознал, что работать сейчас он был не в состоянии.

Черт возьми! Неужели он оказался глупым настолько, что снова попался на ту же удочку и его опять провели? С чрезвычайным трудом ему удалось оттеснить на задворки сознания бушевавшую в нем ярость и припомнить детали их недолгого разговора с Чейз в баре. Она не ответила на его вопрос, почему подала заявление об уходе с работы, если ей так необходимы деньги. Это же бессмысленно. Черт побери, как же ему узнать хоть что-нибудь об этой ситуации, если сама Чейз не захотела ничего объяснять?