Окно в природу - [5]
Вечером я попросил маму разбудить меня, когда пастух будет собирать коров. И вот я с коровами вместе иду к реке. Вода на ней течет в тумане, но слышно, как плещется рыба. На поплавок моей удочки садится синяя стрекоза, я прогнал ее, думая, что она может испугать рыбу…
Но вот пошли от поплавка круги — скорее, надо же подсекать! Получилось. И вот на ладони у меня пытается выскользнуть большая, как мне показалось, плотва. Рыбка была почему-то теплой. Позже я узнал: вода за ночь не успела остыть, воздух был холоднее воды…
Поймал я в то утро семь плотвичек. И мама, кинув одну плотвичку кошке, показала мне, как надо чистить рыбу.
Потом плотва оказалась на сковородке — мама решила пожарить рыбу к приходу отца с работы.
Отец, конечно, меня похвалил. И постепенно среди друзей стал я завзятым «плотвичником». Позже, читая рассказы Паустовского о Мещере, узнал: «Плотва — рыба скучная». И не согласился с писателем. Нет, рыба не скучная, умеет у крючка подразнить рыболова.
НО уженье отошло в сторону, когда на Усманке в селе Горки я увидел, как ловят рыбу топтухой, то есть плетеной из хвороста большой корзиной. «Хочешь попробовать?» — спросил меня местный парень. Я попробовал, и ловля мне очень понравилась. Вернувшись домой, на чердаке я обнаружил плетеную люльку, в которой я спал младенцем. Люлька оказалась лучше, чем лукошко: двое под кустами прижимают рыбу, а третий топчет кусты с берега. Вынимаешь топтуху, а в ней щука, налим или задремавшая под кустом плотва, язь, окунь или даже рак. Усманка для этой ловли очень приспособлена — идешь от берега к берегу и настигаешь рыбу. Вода — до пупка. Замерз — можно на песке согреться, устал — сменщик на берегу готов лезть в воду. Ведро рыбы на троих — неплохой улов.
Во время войны мы ловили под низко пролетавшими над рекой самолетами. Линия фронта была близкой. Ловишь, а вверху слышатся пулеметные очереди — идет воздушный бой…
Я был всю жизнь путешественником и всюду, где можно было, ловил рыбу. Недавно, чтобы скорее уснуть, стал вспоминать интересные случаи. Гостил у дочери в Пущино на Оке. Приходит ее муж утром и показывает крупную рыбу. «Что за рыба?» Отвечает: плотва. «Я шутки люблю, но сколько весит эта плотва?» — «Сам не знаю…» Сходили к соседям — за весами. Прикинули. Вес: два с половиной кило! Рассмотрели удивительную рыбу, полистали книжки. Плотва! «Достигает веса до трех килограммов…»
После этого, попав в Каргополь, я уже не удивлялся, увидев лещей весом в семь килограммов. Удивился ловле ерша размером в палец. Ловила их артель рыбаков. Оказалось, это давнишний промысел. Маленьких ершей в печах сушат и сохраняют долго для охотников, монахов, для тех, кто нуждается в быстром приготовлении варева: высыпал в кипяток сушеных ершей — и блюдо готово к столу.
На Дону я встретил ловца сомов. Готов поймать сома для свадьбы и для любого пира. Показал мне снимки пойманных рыб. Один сом весил 113 кило, его с трудом подвесили на дубовом суку для фотографа.
В Астраханской области нас с приятелем поставили на одном из рукавов Волги — ловите, сколько сумеете! И мы взялись. Крупный жерех ловился почти при каждом забросе блесны. Мы хватились, когда лодка до краев наполнилась рыбой. «Отдадим местным жителям…» Но костистых никто не хотел брать. Что делать? Пришлось сигналить проходившим баржам. Еле-еле уговорили взять рыбу. На следующий день нас поставили ловить сазанов. Я поймал сазана на двенадцать кило, мой приятель — на пятнадцать. И ловлю мы в этот раз прекратили. Но сазанов с удовольствием взяли бы…
В Африке на Ниле я встретил рыбака, который ловил для ресторана больших нильских окуней весом до пятидесяти килограммов. Рыбак еле поднялся в лодке, держа рыбу в руках. Солнце в Африке очень быстро садится, я спешил и не очень аккуратно заправил в аппарат пленку — и лишился интересного снимка.
Снимок, который вы видите в газете, сделан на Аляске.
Там рыба в Русской реке на нерест идет сплошным потоком… Вдобавок вся рыба ярко окрашена в красный цвет.
Большинство рыбаков не ловили рыбу, а любовались этой картиной. Но один из удильщиков охотился за королевским лососем (так на Аляске зовут чавычу), и рыбаку удалось подцепить на блесну довольно редкую рыбу. Но лосось не давался вытащить его на берег. Поединок с рыбой длился восемь часов. Из Анкориджа приехали телевизионщики, сняли поединок с рыбой и уехали. Их репортаж появился на экранах, а лосось все еще воевал с рыбаком. Наконец прочная леска задела острый камень и лопнула. Немец-рыбак от пережитого напряжения стал хохотать. Многие подумали, что свихнулся, но все обошлось. Удильщик сказал окружающим: «Такого сильного переживания я до этого не знал и вряд ли когда-нибудь переживу снова…»
Там, на Аляске, я встретился с женщиной, нечаянно поймавшей рекордного веса рыбу халибута, по-нашему — палтуса. Бабушка Катя Маккап из деревни Нинильчик о себе говорила скромно: «Вышла в море порыбачить, и он попался. Стал лодку таскать. Вынуть его не могла — велик. Стала кричать знакомым. Взяли меня на буксир и вместе с рыбой привели в бухту. Когда вынули и взвесили халибута, то ахнули: 203 килограмма! Ну и прославилась!»
