Окно в доме напротив - [2]

- Да, - ответил я. Ксения все подобралась в кресле, выпрямилась, вытянулась как струна. И произнесла едва слышно, глядя сквозь меня:

- Рассказывай.

За окном что-то металлически стукнуло, должно быть, подняли верх "ракушки". От этого звука Ксения вздрогнула вся разом, и будто зазвенела неслышно.

- Десять лет назад мне было восемнадцать. Случившееся в то время знакомство можно отнести к разряду праздничных подарков, ведь всего лишь неделя прошла со дня рождения.

Я запнулся; Ксения молчала.

- Знакомство это было из разряда случайных, на ту вечеринку, мне довелось попасть лишь потому, что назначенная прежде встреча неожиданно отменилась. День оказался пуст, и я решил как-то разнообразить его.

Ксения по-прежнему молчала.

- Ту девушку, о которой я хочу рассказать, звали Анной. Она внимательно слушала, остроумно шутила, рассказывая разные истории, придуманные или случившиеся в действительности, и при этом, - жест запомнился мне более самих рассказов, - вертела в пальцах тонкий хрустальный бокал, на дне которого плескалось немного темного вина. В компании, куда я пришел, нас никто не представил друг другу. Однако она почему-то выделила меня среди прочих гостей. Или это я невольно потянулся к ней?

Не знаю. Только через какое-то время мы уже танцевали - Анна оказалась на голову ниже меня; впрочем, нам нисколько это не мешало. К ночи ближе, когда пришло время прощаться, я вызвался ее проводить, она возражать не стала. Мне казалось, что ей интересно со мной, несмотря на разницу в возрасте - Анна была лет на десять старше, и меня и всех прочих, кто был в тот вечер. Я до сих пор теряюсь в догадках, кто позвал ее, и почему она согласилась придти. Впрочем, это интересовало меня тогда менее всего. Голова моя кружилась, я чувствовал себя в центре внимания Анны и вел себя соответствующе. Она часто улыбалась мне, ее улыбка пьянила меня сильнее выпитого арманьяка.

Она жила на окраине города, на первом этаже, в первой квартире: так удобно, чтобы не сбиться с пути. Пока Анна, возясь с ключами, отпирала дверь, я несмело обнял ее - со мной это было впервые, - и она не стала возражать. Вечер был промозглый: дул сильный ветер, моросил дождь; снимая ветровку с плеч Анны, я поцеловал ее в шею. Она вырвалась и, обернувшись, привлекла меня к себе. И утопила своего послушного ученика в жаре любовной страсти....

Позже, по прошествии этих страстных минут, Анна понудила меня распрощаться с нею. В тот момент она уже не была ни ласкова, ни внимательна, - я счел это усталостью от любовной игры, - она торопилась выпроводить меня, но, невзирая на это, я все же выпросил у Анны номер домашнего телефона. Когда я вышел на улицу, новый день вступил в свои права, предрассветный холод сковал пожухшую сентябрьскую зелень: я продрог до костей, возвращаясь пешком по предрассветному городу, но не замечал этого. Как не замечал в тот день и в день прошедший вообще ничего, кроме нее. А вернувшись, я решил, что Анна будет моей женой.

Ксения хотела что-то сказать, но, всмотревшись внимательнее в мои глаза, решила не делать этого.

- Все, что случилось дальше, очевидно. Быть может, и наш с тобой брак - неочевидное следствие того вечера, определенная случайностью закономерность, кто знает, ведь и ты старше меня, пусть ненамного, но старше, для мужчин важен не срок, а факт. После того вечера, я уже никогда более не встречался с Анной в той дурманящей обстановке, с теми же стонами желания. Несколько раз видел ее, уставшую, потяжелевшую - у нее должен был вскоре появиться ребенок, - то в магазине, то на автобусной остановке. Но я упорно ездил в тот район, не надеясь ни на что, или почти не надеясь, разве мечтая увидеть ее сызнова, такой, какая она была прежде, в тот вечер.

Изредка мы все же встречались с Анной. И расставались, перебросившись на скорую руку парой ничего не значащих фраз - как бы не старался я найти в них хоть какой-то намек на прошлое, я не мог этого сделать. А перед расставанием долго молчали, с усилием подбирая слова, означавшие конец недолгой беседе.

У нее был муж, конечно, как же иначе, она сама сочла обязанной сообщить мне об этом; мои благородные жесты пропали втуне. Я ожидал со страхом отчаяния, что Анна избавится от ребенка, но на свет появился чудесный мальчик. Я просчитался и тут - ей действительно был нужен ребенок... впрочем, она говорила, что всегда мечтала о нем, ждала всем сердцем... но слабость мужа не позволила мечтам осуществиться. Супруг тоже думал о наследнике, и надеялся, как это свойственно всем мужчинам....

По-своему Анна любила его. Или просто любила, без того желчного слова.

Я несколько лет не ездил в ее район, когда - после долгого перерыва вновь увидел Анну: она сидела на скамейке, читала книжку, а свободной рукой качала светло-зеленую коляску. Она не заметила меня, я надеюсь; мне оставалось лишь повернуться и уйти. Кажется, я так ничего и не почувствовал в тот короткий миг узнавания.

Я хорошо помню, что приснилось мне в последующую ночь. То было странное видение: я шел по улице под руку с Анной, был уже поздний вечер, и мы спешили. Знакомые места, столь часто посещаемые мной прежде: мы приближались к ее дому. Зашли в подъезд, поднялись на пролет лестницы; когда Анна достала ключи, я поцеловал ее, она ответила, ключи упали, и мы долго не могли их найти. Я сгорал от нетерпения, она тоже, я готов был, наплевав на приличия, взять ее прямо на лестничной площадке, под тусклой лампой-минуткой. Но она нашла ключи, томительные минуты кончились. Мы прошли в темноту прихожей.