Окна в плитняковой стене - [62]
Йозеп взглянул на меня вполне дружелюбно. Своим искрящимся детским взглядом… от которого каждый чувствовал себя в чем-то виноватым.
— Ну как, господин доктор, скоро твоя свадьба?
Я почувствовал себя немного задетым, ибо, как я уже говорил, о нашей помолвке не было объявлено — я хотел подождать с этим до окончания экзаменов. Но был и чуточку польщен. Как всякий молодой петух в подобном случае. И почему-то неспокоен. Как бывает, когда собеседник говорит с тобой о твоих делах, а тебе его тон почему-то кажется подозрительным, или если у собеседника, может быть, на самом деле есть ну… какое-то превосходство над тобой, порожденное болезнью… или даже завистью к тебе, острота которой преодолевает грусть… не знаю. Я отхлебнул пиво и сказал:
— Если бог даст.
— Пышная свадьба, — сказал он, тоже глотнув пива. Совершенно нейтрально.
— Ну… уж пышная… — пробормотал я и спрятал вздрогнувшие углы рта в Schoppen'e[138].
— Почему же, — сказал он. — У твоего папаши найдется на что.
Как я теперь помню, он произнес эти слова спокойно, дружелюбно, оживленно. Ей-богу, я даже не уверен, что он при этом улыбнулся. И что в его улыбке мелькнула ирония. Только впоследствии я понял, в каком же ужасном напряжении я жил тогда, если после этик слов Йозепа во мне закипела злоба, как… вопиющий красный ком… И этот ком ожег мне лицо — ей-богу, такое у меня было чувство — и мне необходимо было, необходимо ответить на этот удар. Моя рука поднялась сама (ничего подобного со мной никогда не случалось, никогда ни прежде, ни позднее), и я ударил Йозепа по лицу… Однако — господь мне помог — своими цепкими и немного потными пальцами он схватил меня за запястье, так что рука моя только скользнула по его скуле.
— Неужели ты ударил меня от чистого сердца?! Это же глупо… — Он смотрел на меня своим светлым взглядом. Он отпустил мою руку, и я увидел, как сузились и потемнели его глаза.
— Мне следовало бы тебя вызвать, — хрипло сказал он. На его щеках появился легкий румянец. — Три года у меня уже есть. Следующие три для меня ничего не значат (что он в самом деле бравирует своим туберкулезом, мелькнуло у меня). — Но чего ради? — Он смотрел на меня со снисходительным презрением, кожей я пересчитал все поводы для его презрения: моя обеспеченность (в сравнении с ним), моя старательность, мое жениховство, мое здоровье (я ведь был тогда безупречно здоровым парнем), мое полное надежд будущее — и еще кое-что и еще… кое-что…
Он сказал:
— Эуген, я заверяю тебя: я не имел в виду касаться этого — этого вашего фурункула. А теперь — пойдем со мной.
Йозеп встал, его бутылка пива осталась недопитой. Он вышел из буфета, держа потные руки в карманах. В дверях он обернулся, иду ли я за ним. Я шел следом. Мы молча надели пальто и пошли вниз по улице Яама. Я спросил:
— Куда?
Он ответил так, что мне стало не по себе:
— Увидишь… Ты должен увидеть…
Он быстро шел по темным улицам впереди меня: гулко звучали его шаги по плитам тротуара и хрустела подмерзшая слякоть. Все это выглядело очень странно. Но я не мог отказаться и не пойти с ним. Мы перешли мост. Мы пересекли рынок, обогнули Ратушу и направились вверх по улице Китсас. Мы вышли на улицу Тийги.
— Йозеп, ты идешь к нам?.. Что это значит? Я… я… готов к любой сатисфакции… Но объясни…
— Сейчас.
Мы прошли мимо нашего дома. Возле церкви Марии, перед дверьми большого дома, Йозеп остановился. К моему удивлению, он вынул из кармана ключ и отпер дверь.
— Входи!
Я вошел в темный коридор…
— Йозеп, что ты… в этом доме?..
— Я привожу в порядок архив Виллигероде.
Он прошел дальше по темному коридору.
— Здесь церковная канцелярия, а здесь… — Он повернулся направо, — его личный кабинет. — Он отпер еще одну дверь. — Здесь он занимается делами консистории и цензуры. И кое-какими другими тоже… И случается, оставляет бумаги там, где не следует.
Я стоял в потемках в большой комнате. Йозеп зажег свечу. Я увидел письменный стол, стекла книжных шкафов и отблески огня на кожаных спинках больших кресел. Йозеп открывал какие-то шкафы, какие-то ящики. Он держал свечу в руке. Его острые плечи заслонили пламя, и тень от них колыхалась на потолке. Он перелистывал какие-то бумаги. Потом он бросил что-то на угол стола передо мной и рядом поставил свечу.
Роман выдающегося эстонского писателя, номинанта Нобелевской премии, Яана Кросса «Полет на месте» (1998), получил огромное признание эстонской общественности. Главный редактор журнала «Лооминг» Удо Уйбо пишет в своей рецензии: «Не так уж часто писатели на пороге своего 80-летия создают лучшие произведения своей жизни». Роман являет собой общий знаменатель судьбы главного героя Уло Паэранда и судьбы его родной страны. «Полет на месте» — это захватывающая история, рассказанная с исключительным мастерством.
Яан Кросс (1920–2007) — всемирно известный эстонский классик. Несколько раз выдвигался на Нобелевскую премию. Поэт и прозаик. Многие произведения писателя переводились на русский язык и печатались в СССР огромными тиражами, как один из исторических романов «Императорский безумец» (1978, русский текст — 1985).Детская повесть-сказка «Мартов хлеб» (1973, впервые по-русски — 1974) переносит вас в Средневековье. Прямо с Ратушной площади Старого города, где вы можете и сегодня подойти к той самой старой Аптеке… И спросить лекарство от человеческой недоброты и глупости…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Семнадцатилетняя Наташа Власова приехала в Москву одна. Отец ее не доехал до Самары— умер от тифа, мать от преждевременных родов истекла кровью в неуклюжей телеге. Лошадь не дотянула скарб до железной дороги, пала. А тринадцатилетний брат по дороге пропал без вести. Вот она сидит на маленьком узелке, засунув руки в рукава, дрожит от холода…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эл Морган, известный американский писатель, в своем романе создал обобщающий образ типичного представителя офицерского корпуса США, в острой сатирической форме показал, как делаются карьеры в американской армии, как фабрикуются ее «герои». Острие критики направлено против всей системы воспитания в армии США беспринципных карьеристов и хладнокровных убийц, которые в ваши дни «отличаются во Вьетнаме».
Гораздо труднее быть не богом, спасающим самые светлые умы в сереющем мире, а тем, кто наоборот, для всеобщего блага, эти светлые умы гасит.Произведение входит в антологию «Русская фантастика — 2011».Повесть публикуется в сокращении.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман И. Мележа «Метели, декабрь» — третья часть цикла «Полесская хроника». Первые два романа «Люди на болоте» и «Дыхание грозы» были удостоены Ленинской премии. Публикуемый роман остался незавершенным, но сохранились черновые наброски, отдельные главы, которые также вошли в данную книгу. В основе содержания романа — великая эпопея коллективизации. Автор сосредоточивает внимание на воссоздании мыслей, настроений, психологических состояний участников этих важнейших событий.
Роман «Водоворот» — вершина творчества известного украинского писателя Григория Тютюнника (1920—1961). В 1963 г. роман был удостоен Государственной премии Украинской ССР им. Т. Г. Шевченко. У героев романа, действие которого разворачивается в селе на Полтавщине накануне и в первые месяцы Великой Отечественной войны — разные корни, прошлое и характеры, разные духовный опыт и принципы, вынесенные ими из беспощадного водоворота революции, гражданской войны, коллективизации и раскулачивания. Поэтому по-разному складываются и их поиски своей лоции в новом водовороте жизни, который неотвратимо ускоряется приближением фронта, а затем оккупацией…