Окна из будущего - [44]

Дальнейшая жизнь Александрова связана с "комбинатом № 817", он же Челябинск-40, он же комбинат "Маяк", где были построены и начали накапливать оружейный плутоний первые промышленные реакторы.

Затем Томск-7 и Красноярск-25. Здесь уже строятся реакторы не только для производства плутония, но и для получения электроэнергии и тепла, то есть "реакторы двойного назначения". И вновь решающее слово принадлежит А.П. Александрову.

Затем И.В. Курчатов поручает Александрову заниматься флотом, и под его руководством создаются атомные энергетические установки для ледоколов "Ленин", "Сибирь", "Россия" и для ударных атомных подводных лодок.

После смерти И.В. Курчатова в 1960 году Анатолий Петрович Александров становится научным руководителем атомной проблемы в СССР. И хотя в сфере его интересов остается и создание ядерного оружия, все-таки главное внимание он уделяет развитию атомной энергетики. При пуске первой АЭС, когда из контрольной трубки пошел долгожданный дымок, он поздравил Курчатова знаменитой фразой: "С легким паром!", и вот теперь академику Александрову суждено было воплощать мечты и своего друга Курчатова, и всех атомщиков: "Пусть атом будет рабочим, а не солдатом!" И много лет, будучи уже и президентом Академии наук СССР, по мере своих сил и таланта Анатолий Петрович Александров создавал большую атомную энергетику страны, ту самую энергетику, без которой мы не можем сегодня жить, так как в Европейской части России она дает более 25 процентов всей вырабатываемой электроэнергии.

В 70-е и 80-е годы мне доводилось часто встречаться и беседовать с Анатолием Петровичем. Думаю, его мысли и сегодня звучат не менее актуально, чем вчера. Впрочем, судите сами…

Шел 1975 год. При очередной встрече с ученым я напомнил ему:

— Анатолий Петрович, при нашей первой встрече 15 лет назад вы сказали: "Если мы с вами встретимся после 75-го года, то уже не придется говорить о той роли, которую атомная энергетика играет в нашей жизни, — это каждому будет понятно. Последняя четверть века — это бурное развитие большой атомной энергетики". Ваш прогноз был точен, не так ли?

— Тогда это нетрудно было предвидеть, — улыбнулся Анатолий Петрович. — Обычно принято считать, что прогнозирование будущего не дело ученого. На мой взгляд, любая отрасль науки не может существовать, если не задумываться об определенной программе, которая на тот или иной срок — иногда это годы, иногда десятилетия — не будет полностью реализована. Создавая первые энергетические реакторы, которые по сегодняшним представлениям, быть может, кажутся даже примитивными, мы знали, что наступит время, когда реактор станет совершенным, он сможет конкурировать с любой энергетической установкой. Два десятка лет назад, когда только начала работать первая в мире АЭС, многие считали, что атомная энергия — это в общем-то скорее забава ученых и инженеров и вряд ли она найдет когда-либо широкое применение. Теперь так не думают. Сегодня в шестнадцати странах мира работает более ста атомных электростанций.

— Можно ли считать, что теперь выгоднее строить АЭС, чем ГРЭС или ГЭС?

— Для многих районов страны — бесспорно. С точки зрения экономики строительство, скажем, Ленинградской АЭС выгоднее, чем ГРЭС. Атомная энергетика — очень молодая отрасль нашего народного хозяйства. Ей всего тридцать лет. Мощность первой нашей станции — пять тысяч киловатт. Сейчас — миллион киловатт. Пожалуй, ни в одной области энергетики нет таких темпов развития. Однако я хочу предостеречь от поспешных выводов: мол, это уже сложившаяся отрасль, и все здесь нам ясно. Нет, это не так. И сейчас идет напряженная исследовательская работа. К примеру, блоки Ленинградской АЭС по одному миллиону киловатт каждый. На атомной электростанции в Литве, строительство которой начинается, блоки будут уже по полтора миллиона киловатт. Столь высокий прирост мощности получен практически за счет улучшения конструкции станции.

— И каким вам видится будущее?

— Создание большой атомной энергетики — одна из труднейших проблем научно-технического прогресса. Подавляющее большинство АЭС введено в действие, а также строится и проектируется на основе первоначальных разработок Института атомной энергии имени И.В. Курчатова и под его научным руководством. Сразу же после пуска первой АЭС мы начали создавать крупные станции, которые бы были абсолютно безопасны и экономически эффективны. Да, "энергетический голод" нашей стране не грозит. Однако есть некоторое несоответствие между размещением экономических энергетических ресурсов и потребителями энергии. Особенно велики запасы топлива, дешевого и разнообразного, в Сибири, Казахстане, Средней Азии. В то же время промышленность Европейской части СССР и Урала испытывает его дефицит. И именно здесь целесообразно развивать атомную энергетику…

Многое из того, о чем говорил тогда со мной А.П. Александров, было реализовано. Но я не спросил его тогда: почему используются реакторы РБМК — те самые реакторы, что стояли на Чернобыльской АЭС?

Ответ я нашел у одного из соратников академика директора комбината "Маяк" Б.В. Броховича: